Гитлер недовольно повертел носом, как бы выясняя кто ещё из присудствующих не наложил в штаны от его гнева. Нос упёрся в фельдмаршала.
-Фельдмаршал, что Вы думаете о перспективах нашего наступления от Харькова?
Фельдмарщал представляет из себя красавца мужчину в военном мундире, опоясанном с ног до головы орденскими колодками.
-Мой фюрер. Полагаю, поскольку наши планы раскрыты, то удар следует перенести в другое место и сделать это раньше, чем планировали.
Фюрер взорвался.
-Никаких переносов! Неужели вас надо тыкать мордой в то, что сами наделали, как слепых щенков. Вы не понимаете, что этим самым покажем врагам нашу слабость. Мы испугались какой-то вшивой бумажонки, тем более насквозь лживой.
Фюрер внезапно успокоился и замолчал. Затем произнёс вполголоса:
-По крайней мере они в одном месте не солгали, где написано про дурака Хрущёва.
-2-
Как могло получиться, что моё сознание оказалось в теле барона фон Валеншайна? Неужели близкий взрыв авиабомбы выбил из него мозги и кто-то переместил моё сознание в тело капитана вермаха и отца троих сыновей. Понятно, что в довесок к сыновьям должна иметься жена. Жена имеется и преразвратная. Настолько преразвратная, что я уверен,- сыновья не мои, а от соседей.
Как могло случиься, что я женился на этой корове? В молодости она даже нравилась мне. Дочь герцога была беременна, как она сказала, от меня? Поругалась чоли со своим красавчиком извращенцем, а я попался ей под руку? Молодой и наивный дурачёк, к тому же барон. Ах вон оно чо! Дочери герцога нужен номинальный муж барон. Как дурачёк муж об этом не догадался?
Прожил до сорока лет и был уверен о том, что дети его полная собственность. Денег со своего поместья эта стерва не даёт. Когда лежал конуженный в госпитале, то прислала корзинку каких-то сладостей, изготовленных из сахарной свёклы.
Дурачёк и не догадывался какими деньжищами ворочает его баба. Я в памяти покопался с неделю и всё понял. А он прожил с бабой больше двадцати лет, так ни о чём не догадался. Правильно люди говорят: сказка ложь, да в ней намёк. Это я к тому, чо не перевелись ещё Иоганушки дурачки.
После контузии мне выдали старый китель. Китель действительно старый, чуть ли не обсиженный мухами. Так эта стерва жена прислала письмо. Она знает, что после ранения или контузии военнослужащим положен новый китель. Поскльку она с детишками нуждается, то нельзя ли, дополнительно к аттестату, отправить ей новый китель?
Помню, тогда я психанул и забрал обратно заявление о перечислении жене положеного мне содержания. Сучка небось деньги тратит на любовников, молодых курсантов, которые учатся вместе с младшим сыном. Да и китель скорее всего понадобился какому-нибудь из её постоянных...
Пока известий от жены не имею. Что интересно напишет про аттестат, который мне больше необходим?
С Пухом встретился совершенно случайно. Шёл в ресторан по случаю первой получки, которыю получил сам, а не отправил стерве. Вижу, впереди патруль проверяет документы у какого-то невзрачного лейтёхи. Начальник патруля, майор разбирается с лейтенантом чего-то говорит.
Я прусь с наглой мордой и не обращаю внимания на паруль. Майор аж позеленел: как так, какой-то капитанишко, в обсиженом мухами мундире, не обращает внимания на целого майора?
Майор быстренько отдаёт документы лейтенанту и называет его по имени и фамилии:
-Прошу, лейтенант Пауль Зиберт.
У меня подкосились ноги. Лейтёха мельком глянул, когда я падал в руки майора. Меня не столько поразило, что я оказался хрен знает где, в хрен знает в чьём теле, как то, что Пауль Зиберт оказался реальным лицом. У меня были смутные подозрения насчёт того, кто и с кем воюет. Не хотелось в это верить, но после имени и фамилии лейтенанта всё стало на свои места.
Место такое. Ровно, столица оккупированной фашистами Украины и вдобавок ко всему: Великая отечественная война.
Майор с патрульными оттащили меня в ближайший госпиталь, где я пришёл в себя. Врачи хотели задержать на несколько дней, но я мужественно отказался, заявив, что меня ждут в ресторане.
На вопрос: кто меня ждёт? Ответил ещё более мужественно:
-Выпивка.
Когда в гестапо получат донесение о том, что ответил военнослужащий, на предложение поваляться в койке во время войны, то пожалуй, пришлют кореспондента, дабы живоописать мужественного меня и мои подвиги.