— Да что же это такое! — визгливо вскричала она, ловя ускользающий сон, и не открывая глаз. — Разве непонятно? Я спать хочу! А, ну, пойдите отсюда! Всё-всё потом, когда высплюсь!
Хлодвигу надоела эта возня и он сердито выдернул девчонку из постели, как будто, большую куклу, и поставил на пол.
Мишель от неожиданности вскрикнула, широко распахнула, наконец, глаза, окончательно проснувшись, и, мигом вспомнив, кто она теперь, а также, вчерашний вечерний разговор с мужем, испуганно замерла перед ним. За окном стояла ранняя осень, поэтому камины в замке ещё не топили, и каменный пол, особенно по утрам, был очень холодный. Принцесса, стоя на ледяном полу, босая, в одной тоненькой ночной рубашке, спасаясь от обжигающего холода, поджала босые пальчики и поставила ступни немного косолапо, обхватив узенькие плечи ладонями.
— Кровавая бездна! — выругался ашварси.
Он сдёрнул с кровати одеяло, накинул его на девчонку и, легко приподняв, переставил её на шкуру у камина. Взъерошенная, темноволосая головка Мишель торчала из тёплого белого кокона не полностью, половина её лица также оказалась спрятана в одеяло. Только встревоженные непонимающие глаза с вопросительным ожиданием уставились на Хлодвига.
— Доброе утро, Мишель, — начал говорить ашварси.
— Доброе… — пискнула принцесса в одеяло.
В её интонации отчётливо слышалось сомнение.
— Вчера вечером, в кабинете, я не с того начал нашу беседу, — повёл разговор Хлодвиг.
Он подошёл к окну, собираясь с мыслями, как лучше донести до сознания жены то, что он хотел ей объяснить.
«И сегодня тоже! Принесло его, ни свет, ни заря…», — недовольно подумала Мишель и плотнее сжала изнутри края одеяла.
— Я не желал нашего брака, — Хлодвиг стоял спиной к девушке и не видел, как огорченно и обиженно вытянулось личико девушки после этих слов.
— Я настолько некрасивая? Совсем не подхожу Вам? — тихо спросила она.
— Нет, что ты! Мишель, ты очень даже мила, молода, здорова, из императорской семьи. Поразмыслив, я решил, что раз уж так сложилось, вполне могу оставить тебя своей старшей женой.
Мишель радостно улыбнулась и хотела уже сказать, что он не пожалеет, но ашварси продолжил:
— Но, при условии, что ты будешь придерживаться всех правил и установленных мною порядков, а также постараешься быть полезной и не создавать мне проблем. В противном случае, через три года я добьюсь признания нашего брака недействительным на основании того, что ты бесплодна.
— Но почему я бесплодна?! — последние слова мужа поразили Мишель до глубины души.
— Потому, что я позабочусь о том, чтобы в первые три года брака у нас с тобой не было детей. Это даст мне возможность, при желании, навсегда расстаться с тобой.
Принцесса растерянно смотрела на мужа и не знала, что сказать.
— Итак, прямо сейчас ты должна решить: чего ты хочешь, Мишель? Остаться моей старшей женой? И, в таком случае изучить, принять и выполнять все правила этого дома и мои требования к тебе. Вернуться к родителям спустя три года? Тогда я прямо сейчас уйду и больше не побеспокою тебя. Кроме того, на время пребывания в моём доме выделю тебе отдельный штат слуг, охрану и денежное содержание. Ты сможешь проводить своё время, как пожелаешь, конечно, при условии соблюдения чести моего имени и общих приличий.
Хлодвиг немного подождал и настойчиво повторил вопрос:
— Чего ты хочешь, Мишель?
— Хочу быть Вашей женой, — неуверенно пробормотала принцесса.
Хлодвиг некоторое время изучающе смотрел на жену, потом вздохнул:
— В таком случае быстро приводи себя в порядок и спускайся в столовую. Если я дома, жена всегда должна завтракать со мной. Без исключений. Продолжим наш разговор за завтраком.
Вот так начиналась семейная жизнь принцессы. С тех пор прошло ещё пять дней. Сегодня на рассвете ашварси отправился в расположение войск, а юная жена осталась дома.
Замок понемногу пробуждался ото сна. В коридорах замелькали слуги. Мишель вошла в свою спальню и вынырнула из воспоминаний. Она, в раздумье, остановилась у разобранной постели: Хлодвиг уехал, может быть, лечь и ещё немного поспать?
Тут Мишель вспомнила об управляющем поместьем Виле и его первой помощнице Майре. А, если Майра узнает и доложит управляющему, а тот — Хлодвигу? Муж оставил жене чёткое распоряжение: во всём слушаться этих двоих, как его самого, однако, по всем вопросам всегда обращаться к первой помощнице, и только в исключительных случаях — к самому управляющему.