— Прости, Мила, я не знал… я думал, ты специально злишь его… — Макс совсем растерялся.
Слава Богу, хоть с этим разобрались. Теперь надо как-то разобраться со всей моей жизнью.
— Мила, — Макс берёт меня за руку, разворачивая к себе — должно быть, я надолго задумалась, — Что бы у вас там ни было с Глебом, ты не должна жить так.
Взгляд, которым он обвел мою кухоньку, был красноречив…
— Это всё, что я могу себе позволить, Макс, — отвечаю холодно, забираю у него свою руку.
Богатенькие! Им не понять проблем населения с доходом ниже среднего. А это самое «ниже среднего» грозит мне уже очень скоро — когда я уйду из компании Глеба. А я из неё, черт возьми, уйду!
Нельзя же вечно заниматься этим мазохизмом.
— В любом случае… — замираю в проёме двери, поднимаю взгляд на блондина, — спасибо тебе, что вчера отозвался. Это много значит для меня. Правда. Учитывая, что ты думал обо мне…
— Я ничего плохого и не думал, — мягко улыбается кареглазый, — Я просто полагал, что ты…
— Что я?.. — тороплю его.
— Что ты — такая же, как все, — заканчивает Макс, глядя мне в глаза; несколько секунд молчит, — и я рад, что ошибался.
Смотрю на него несколько секунд, затем киваю и выхожу в коридор. Учитывая моё вчерашнее фиаско, он совсем даже не ошибался на мой счёт. Но я не буду говорить ему об этом. Мне слишком противно от мысли о том, как низко я пала. И если Макс — единственный, кто не увидел трагедии в минувших событиях, то…
Останавливаюсь в коридоре, не успев застегнуть пальто.
Он думал, что я сплю с Глебом, и при этом продолжал со мной мило общаться. Он приехал мне на помощь, уверенный, что, скорее всего, я надумала себе проблему, чтобы позлить Бондарёва. Что он вообще за человек?
Моя рука повисла в воздухе, не застегнув одну пуговицу. Я с вопросом в глазах смотрю на золотоволосого Бога.
Я вообще его знаю?..
— Почему ты так хорошо ко мне относишься? — удивленно спрашиваю у него.
Я ему ничего не должна. Да и от общения со мной ему — никакой выгоды.
Макс усмехнулся, показывая ямочки на щеках. У него есть ямочки на щеках…
— Странно слышать такой вопрос от девушки, — замечает он и натягивает на меня шапку.
— Наверное, я просто привыкла, что всем от меня чего-то надо, — хмурясь, сознаюсь я; выхожу из квартиры.
— Мне от тебя ничего не надо, расслабься, — ещё шире улыбается Макс, выходит вслед за мной, — Разве что слышать твой голос хотя бы раз в сутки, — он щёлкает меня по носу, и я невольно смущаюсь, — Но, если честно, мне интересно другое: я ведь не первый, кому ты позвонила…
— Да, ты был вторым, — вновь сознаюсь, пока закрываю дверь на ключ, — первой была фея Лина, но её телефон оказался недоступен.
— Фея Лина? — Макс вдруг смеётся от души; быстро спускается по ступеням, открывает передо мной дверь подъезда, — Так вот как ты зовёшь её? — я киваю, не очень разделяя его веселье, — Боже, Лина — та ещё стерва! Но ты ей действительно нравишься, потому к тебе она относится хорошо.
— Ты так говоришь, потому что… — я останавливаюсь, давая шанс ему закончить.
Я помню, что в тот день в клубе мы оказались вчетвером. И помню, что Макс был с Линой.
Золотоволосый Бог открывает передо мной дверцу иномарки.
— Нет, между нами ничего не было. Мы просто все… приглядываем друг за другом. Все вместе. Так было всегда, — усаживаясь на водительское место, говорит он, — Но ты должна понимать: среди тех, кто работает на Бондарёвых, нет ни фей, ни волшебников, ни прочих «добрых людей». Бизнес — та ещё мясорубка. И в ней выживают сильнейшие, — он заводит машину и бросает на меня взгляд, — Так что всегда будь на чеку.
— А ты? С тобой мне тоже нужно быть на чеку? — подняв брови, уточняю у него.
— Со мной — тем более, — усмехается он, и мы трогаемся с места.
Краем сознания я понимаю, что золотоволосый Бог целенаправленно отвлекает меня от мыслей о Глебе, заговаривая зубы. Но мне всё равно почему-то становится приятно.
И вообще, это так здорово — просто поговорить с кем-то, зная, что все твои карты открыты. Что у тебя нет никаких секретов. Это было в новинку для меня…
к зданию компании я подъехала в хорошем настроении, и в этом же хорошем настроении поднялась на сороковой этаж, распрощавшись с Максом на четырнадцатом.
Однако, это настроение быстро испарилось, стоило мне подойти к приёмной… Чёрт, и что я сейчас должна говорить? Что делать? Заварить ему кофейку и сказать: «Доброе утро, шеф! Вот твой кофе! Кстати, вчерашний секс мне плохо запомнился, но, кажется, он всё-таки был. Давай сделаем вид, что не было?..»