— Я не смогла открыть магический рудимент, не хватило способностей, а того, кто не может открыть рудимент, самое основное, что должен открыть каждый адепт на начальной стадии, отчисляют, — выдохнула она, начиная сердиться. — Думаю, подозрения здесь излишни.
— А я так не думаю. Ты ведь его открывала много раз.
— На экзамене усложняют задачу, поэтому я не потянула, — пожимает она плечами, и я понимаю, что она совсем не верит в себя, в этом вся и проблема.
Рудимент важный инструмент для каждого мага, это как ключ к хранилищу, в котором маг держит все свои орудия и личные ценные вещи. Его открывают все адепты, а дальше есть все шансы открыть ореол и способность воплощаться. По сути, всё зависит от мощности резерва. И как бы Роилин про себя ни думала, она не из числа худших. Нестабильность её резерва порой вгоняет в замешательство даже меня. И всё это странно с самого начала. Для полукровки резерв обычно постоянно скудный, у Роилин всё обстоит совсем иначе, будто она имеет огромный резерв, который просто пережат, впрочем, это только мои выводы, Маркус списывал это на некий индивидуальный дефект. Одним словом, если от обычного адепта можно ожидать предсказуемого результата, то Роилин Блэй сама неожиданность.
Поэтому на экзамене случилось то, что попадает под вторую категорию. И всё-таки здесь имелась какая-то причина. С которой я и хотел помочь ей разобраться после возвращения. Только так мне больше не будут препятствовать родители. Только нужно пробиться через упрямство Роилин.
Поворачиваюсь и обхватываю здоровой рукой спинку стула, со стуком ставлю, приглашая рекрута занять комфортное положение для важного разговора.
— Присядь. И расскажи мне о своей матери.
Роилин вскидывает недоуменный взгляд, сжимается и слегка бледнеет.
Роилин Блэй
— Каймер, я думаю, это лишнее, я просто полукровка, поэтому не открыть рудимент — это вполне ожидаемо. Моя магия нестабильна, если я не справлюсь в важный момент, то рискую подвести других, и это может стоить кому-то жизни, — пожимаю плечами.
— Роилин Блэй, сядь, — командным тоном приказывает он, и выработанный за год инстинкт сыграл свою роль.
Покидаю своё место и сажусь на стул.
— Умница, — подбадривает мягче, пожав плечо. — И не с места пока не закончим или пристегну наручниками, — и как-то коварно улыбнулся.
Я вспыхиваю, даже не осмелившись елозить. Интересно, а есть ли мера наказания за превышения полномочий? Я всерьёз об этом задумалась, когда Каймер удовлетворенно усмехается, разворачивается и обходит стол, оставляя меня смирно сидеть на стуле.
— Знаешь, что тебе мешает? — хмурится он, подходя к креслу. — Ты долго сомневаешься в себе, это единственное, что портит твои результаты. У тебя были лучшие показатели среди остальных в группе, — напоминает он о болезненном, опускаясь на твёрдое сиденье. Кожаная обивка скрипнула под тяжестью его спины.
Каймера не только поставили в известность о том, где я провела ночь, но и, видимо, ввели в курс дела по многим вопросам. Впрочем, информацию никто не обещал утаивать от вышестоящих, дракон находится в преподавательском составе, он обязан знать если не всё, то самое важное о каждом студенте. Но зачем ему знать о моей семье?
— Моя мама любила путешествовать — это всё, что я знаю. И мне нечем гордиться, — пожала плечами. — Из-за частых переездов многое утеряно… Про отца она не рассказывала, я и не спрашивала. Мама не делала акцента на том, как важна семья, видимо, у неё был печальный опыт, о котором она молчала. Немного магических способностей я унаследовала от отца, это так, о нём я тоже ничего не знаю, — опускаю взгляд, коснувшись тонкого красного браслета на запястье, дурацкая привычка. Натягиваю рукав ниже.
— Насколько мне известно, у тебя с сестрой разные отцы.
Поднимаю взгляд. Откуда он знает? Или Долора рассказала? Это подтверждает, что они близко общались.
— Да, — коротко отвечаю, наклеивая на губы улыбку, чувствуя, как желудок сдавливает и накатывает тошнота.
И в этот момент смотреть на него было больно, от того, что он не принадлежит мне, хотя остро близко, от того, что Долора интересует его ничуть не меньше, чем я. Внутри я разрывалась на части, от того, что невозможно стать кем-то большим, чем простая полукровка, которая наивно верит, что сможет быть с ним рядом. Эту часть я ненавидела в себе больше всего.
Поспешно отворачиваюсь и занимаю своё внимание картой, что висит на стене.
— Роилин, что не так? — голос Каймера меняется, проследив за каждым моим движением. И по твёрдому взгляду было понятно, что просто так он меня не отпустит.