«Спи в одежде», – посоветовала Алина и разорвала связь.
Юноша разыскал недовольного его частыми хождениями слугу, дождался, пока тот откроет дверь, и сразу побежал к полкам с книгами по магии. Часа два читал стихийную магию и нашёл в ней много интересного, а потом переключился на «Демонологию». Огромная, великолепно оформленная книга притягивала его как магнит. Он не собирался кого-нибудь вызывать, но было интересно читать о чужих мирах. Больше других заинтересовал мир лафреев. Эти толстенькие и смешные демоны были человеку по пояс. Круглые глазки, поросячий нос пятачком и маленькие рожки – всё вызывало улыбку, вот только их магия уже не веселила, а вызывала уважение и страх. Были у них и слабости, которыми пользовались заклинатели. Такого демона можно было вытянуть в свой мир и потребовать службу. Не все из них могли вернуться или нанести урон сильному магу, поэтому с ним приходилось договариваться. Ларфеи выполняли работу, а потом их доставляли в родной мир. Маги нашли ещё один способ подчинения. Маленькие демоны были падки на отвар ядовитых грибов. Они так привязывались к этому зелью, что уже не мыслили без него жизни. Опасность была в опьянении после приёма настойки, потому что пьяный демон плохо соображал и мог такого натворить... Запомнив на всякий случай координаты мира, Клод закрыл книгу и посмотрел на висевшие у пояса часы. Подарок малолетнего герцога Гросвера показал, что до обеда осталось только десять минут. Опаздывать не хотелось, поэтому он припустил к трапезной.
Этот обед прошёл, как и остальные, а после него граф объявил, что вместе с Греттой отправляется в Альфер покупать ей наряды. На выходе Клода опять перехватила Луиза.
– Что происходит? – спросила она, взяв юношу за руку. – Ты явно ждёшь чего-то важного и ходишь такой хмурый, как будто тебя завтра собрались отсюда выгнать! Я задала вопрос Алине, но она тоже нервничает и отказалась отвечать. А теперь уже нервничаю я! Тебе плохо, и я хочу знать почему!
– Сейчас мне хорошо, – ответил он, в свою очередь взяв девушку за руку. – Понимаешь, я хотел как лучше, а получилось... Нет, я не могу объяснить, лучше подожди до утра. Я очень надеюсь на то, что ты от меня не отвернёшься.
Отпустив её руку, Клод выбежал из трапезной. Он был зол на себя. Наговорил демон знает что, и теперь Луиза будет волноваться ещё больше! Надо было или говорить всё, или заткнуться! Он собирался в третий раз сходить в библиотеку, но напрочь испортил настроение и пропало желание читать книги. Был разговор к Роберу, но он уехал в Альфер вместе с графом и Греттой. Понурый Клод добрёл до своих комнат и, никого не найдя в гостиной, постучал в двери спальни.
– Мог бы и не стучать, – сказала лежавшая в кровати Мануэла. – Ты здесь хозяин, а меня уже видел обнажённой. Я и сейчас разделась. Платье тесное и во многих местах жмёт. Что ты такой грустный? Это не из-за моего завтрашнего выхода?
– Я боюсь, – признался он. – Я влюбился в Луизу, и она проявляет ко мне интерес и этого не скрывает. Сейчас взяла меня за руку...
–Удивительная вольность, – заметила графиня. – Да, это не просто интерес. Свидетелей не было?
– Нет, мы были одни. Когда она ко мне прикоснулась, меня прямо затрясло!
– Все признаки налицо. Может, скажешь, из-за чего она тебя хватала?
– Она почувствовала, что я чем-то расстроен. И ещё я получил от неё предложение...
– Совсем ошалела девка! – сказала графиня. – Первая делает предложение парню, которого почти не знает! Хотя... я тоже сразу влюбилась в Ойгена.
– Она мне не это предложила, – смутился Клод. – Просто гулять, а не то, о чём вы подумали.
– И в чём сложности? – не поняла Мануэла. – Боишься, что завтра она от тебя отвернётся?
– Я же сказал, что боюсь. Если она узнает, что я пытался заклинанием вызвать любовь...
– Успокойся и не терзай себя. Вот уж правильно говорят, что любовь оглупляет. Человек перестает думать головой, а другие органы её не заменят. Конечно, ты совершил глупый и не очень порядочный поступок. Я за него осудила бы, а Луиза не осудит. Когда девушка влюблена, она не видит в своём парне плохого и не хочет слушать, когда ей об этом говорят другие. Ты создавал заклинание вчера, а моя дочь влюбилась раньше, так что её чувства не могут быть следствием магии. Это поймёт не только она, но и другие. Попытку добиться её любви Луиза посчитает свидетельством твоих нежных чувств. Можешь о ней не беспокоиться, а отношения с мужем я буду выяснять сама. Вот там поначалу может быть всё, вплоть до рукоприкладства, понятно, что не ко мне, а к тебе. Ничего, не умрёшь от подзатыльника. Сядь и расскажи о себе и своей семье. Если ты мне теперь вроде сына и мы связаны на всю оставшуюся жизнь, я должна знать о тебе как можно больше.
Клод сел на кровать и принялся рассказывать Мануэле о своей жизни, начиная с того, как пьяный Хартмут Дитмар открыл силы. Услышав о смерти отца, графиня его пожалела.
– Бедный мальчик! – сказала она, откидывая одеяло и садясь рядом с ним. – Сколько же тебе пришлось натерпеться!
– Господи! – услышали они возглас.
У открытой двери в спальню стояла Луиза, такая же бледная, какой вчера была её мать.
– Доченька! – воскликнула графиня, вскочила с кровати и попыталась поддержать падающую девушку.
Это у неё не получилось, и Луиза ударилась затылком об пол.
– Я сам! – оттолкнул её Клод, поднял девушку и уложил на кровать. – Оденьтесь, пока она не пришла в себя! В кувшине была вода!
– Я выпила, – сказала Мануэла. – Не нужно воды: она уже приходит в себя. Не ожидала такого от дочери. Она даже маленькая характером была вся в меня, а теперь, судя по рассказам сына...
– Как же так... – растерянно сказала открывшая глаза девушка. – Для чего ты вернулась? Чтобы отобрать его у меня? У тебя же есть отец!
– Ну и что я тебе говорила? – сказала Мануэла, обращаясь к Клоду. – У неё все мысли вертятся вокруг тебя. Успокойся, дочь, этот молодой человек нужен мне только как источник силы. Хотя не скрою, что испытываю к нему нежные чувства, сродни материнским.
– А почему ты голая?
– Потому что вы сожгли мои платья, – сердито сказала мать, – а то, которое принесли, на меня слишком тесное. Завтра предстану перед твоим отцом, а потом займусь своим гардеробом. Всё ещё ревнуешь? Ну и зря, он от любви к тебе тоже сильно поглупел.
– Это правда? – спросила девушка. – Ты меня действительно любишь? Почему тогда молчал?
– Потому что боялся того, что будет завтра, – ответила Мануэла за Клода, – в том числе и твоей ревности.
– Отец ничего не сделает, – неуверенно сказала Луиза. – Ведь правда?
– Не беспокойся, я не дам его убить, но нам придётся уехать. Только не вздумай опять показывать свою ревность! На что ты сейчас рассчитываешь? У вас не будет ничего, кроме лёгкой интрижки. Тебя это устроит? А если не устроит, то нужно ждать! Клоду надо так утвердиться в столице, чтобы его приняли в свете, как своего. Вот тогда можно думать о вашей свадьбе. Я постараюсь устроить это за год.
– А если я поеду с вами? Мама, я не могу расстаться с ним на целый год!
– Почему ты до сих пор не замужем? – спросила мать. – Можешь не говорить о своих женихах, о них уже рассказал сын. Одного я тоже выгнала бы, но два других были подходящими со всех сторон! Начиталась любовных книг и самой захотелось любви? А ты знаешь, что она для дворянок редкость? Вот и жди, сколько нужно, а если не терпится заняться женским делом, отец быстро найдёт мужа! Я не могу взять тебя с собой. И помешает отец, и нас ославят в столице. Кроме того, нам поначалу будет не до тебя. Возможно, позже я кого-нибудь за тобой пришлю, но только если договорюсь с Ойгеном. Золото он мне должен отдать, а на тебя с Крисом я не имею прав. Обещать не буду, но поговорю, а там посмотрим, что выйдет из этого разговора.
Глава 15
– Я не позволю тебе остаться с ним вдвоём в кровати, да ещё голой! – уперев руки в бока, заявила Луиза. – Или ты отсюда уходишь, или я ложусь с другой стороны!
– Совсем потеряла рассудок от любви? – спросила мать. – Ты подумала о Клоде? Ему и со мной нелегко, а тут ещё ты ляжешь под бок! Заметь, я ничего не говорю об уроне чести и возможных сплетнях! Пусть даже об этом не узнает никто, кроме нас, бедный мальчик не заснёт в таком окружении и к утру сойдёт с ума!
– А ты хочешь, чтобы сошла с ума я? Ничего, лягу в одежде и не буду ёрзать. Всё равно я уже лежала на его кровати! Сам же меня и положил!
– Это безнадёжно, – сказала Клоду Мануэла. – Ты всех девушек так сводишь с ума? Дочь, пойми, что мне это жизненно необходимо и я отношусь к нему как к сыну! Я согласна одеться, если ты достанешь что-нибудь просторнее этого платья.
– Я достану, – обещала Луиза. – Клод, выйдем, мне нужно с тобой поговорить.
Они вышли из спальни в гостиную и сели на стоявшую в ней кушетку.
– Если любишь, рассказывай всё, что у вас было! – потребовала девушка. – Как тебя во всё это втянул брат, и что случилось после. Я должна это знать, иначе сойду с ума! Мать права в том, что мне не место на твоей кровати, но и ей там нечего делать!
– Твоя мать берёт у меня только силу, – ответил Клод. – Видела бы ты её вчера! Белая, иссохшая, с неживыми глазами! И ещё от Мануэлы пахло гнилью, хоть и несильно. Стыдно такое говорить, но когда она меня обняла, я, как девица, повалился в обморок.