Внутри новоиспеченного воина зрела обида.
— В каком смысле?
— В таком, — Рэм убрал изменившийся шарик в нагрудный мешочек. — Чтобы стать воином, я мог не тренироваться. Мне требовалось отдать Вам мой камень души, и в тот же миг я бы стал воином. Скажете, я не прав?
В глубине души Рэм надеялся, что Старый Фарад усмехнется и непринужденно развеет его подозрения.
— Почему — не прав? — наставник усмехнулся. — Прав. Ты мог стать воином в тот же день, когда пришел в Воинский Зал.
— Тогда почему не стал? — Рэма прорвало. — Зачем тогда вся эта учеба? Зачем все эти тренировки, все эти испытания? Зачем вы издевались над нами, мучали, заставляли сражаться друг с другом? Зачем?!
— Затем, мой мальчик, затем, — Старый Фарад вздохнул, разом растеряв всю веселость. — Я не знаю, кто вы и откуда пришли. Может, вы спустились с Небес, а может пришли из глубин Демониона, но сказать я могу одно: в этом мире вам все дается очень легко. Слишком легко. Еще вчера зеленоперые юнцы, сегодня — отважные, могучие воины. Вы быстро становитесь сильнее, но еще быстрее — умираете. В некоторых случаях вас удается вернуть к жизни, но чаще, гораздо чаще вы уходите и больше не возвращаетесь. Вы должны понять, что жизнь нужно ценить, что за нее стоит бороться, что ради результата стоит немного подумать головой и поработать руками. Все, что приходит легко, увы, не ценится. А ваши жизни достались вам, по-видимому, слишком легко, раз вы не готовы ценить их.
— Это не так! — Рэм попытался возразить, но Старый Фарад не пожелал его слушать.
— Так, так. Много Небесных Детей я видел, и все они относились к жизни как к игре, словно были маленькими детишками, играющими в дорожной пыли. И я видел, как они заканчивали свой путь. Кровь, смерть и страх. До самого последнего момента в их душах жила надежда на то, что произойдет чудо, и они спасутся, но чудо почему-то не случалось, очки жизни уходили в минус, и они умирали, — после сказанных слов и так немолодой наставник будто постарел лет на двадцать. Он помолчал немного, а затем осторожно махнул рукой. — Хватит об этом. Поговорим лучше о тебе. Ты стал воином. И в знак своего особого расположения я позволяю тебе выбрать одну черту на свое усмотрение.
Еще один взмах рукой, и перед Рэмом в воздухе повисли призрачные таблички с надписями.
— Выбирай с умом. От этого зависит твоя судьба. Как закончишь, загляни в оружейную. Там тебе подберут чего-нибудь на первое время. Затем тебе надо отправиться в Гильдию и зарегистрироваться. А дальше… все зависит от тебя, — наставник поднялся и, тяжело ступая, направился к двери. — Удачи, мой мальчик. Надеюсь, она не покинет тебя.
Дверь захлопнулась. Рэм же даже не заметил ухода наставника. Он смотрел на кружащие вокруг него таблички и пытался понять, что же ему нужно. А выбрать было из чего: стойкий, выносливый, фехтовальщик, убедительный, сродство тактике, провокатор, ошеломляющий, находящий путь, чувство опасности, легкий шаг, способный ученик, одаренный и много-много чего еще. Рэм поводил пальцем в воздухе. «При нажатии» каждая табличка наполнялась текстом, позволяя понять, как изменится его жизнь после выбора именно этой черты. Чтобы просто прочитать всё, требовались часы.
Взгляд зацепился за одну. Подсвеченную золотом.
«Удачное начало. Каждая единица удачи дает +10 % критического удара. Каждая единица удачи увеличивает базовый урон на 1. Каждая единица удачи увеличивает шанс уклонения на 5 %. Каждая единица удачи дает 1 поглощаемого урона. Ограничения: класс — воин; удача не меньше 3; можно получить только на первом уровне».
Рэм поразмышлял немного и, осознав, что не сможет найти черту лучше, ткнул в неё пальцем. Попытался ткнуть!.. В самый последний момент что-то случилось. Ряд табличек сдвинулся, в нём возникла еще одна, ничем не примечательная внешне, и… палец Рэма нажал как раз на неё.
«Черта выбрана».
Оружейная выглядела так, словно по ней пронесся ураган. Стеллажи с оружием опустели. На стойках для доспехов осталась в лучшем случае пыль. Открытые крышки сундуков не скрывали отсутствия содержимого. То потертое и помятое снаряжение, что осталось в оружейной, еще больше подчеркивало общее запустение.
— А где всё? — спросил Рэм, оценив состояние оружейной.
— Разобрали уже, — мрачно сказал огромный черноволосый детина. До прихода Рэма он подремывал себе спокойно и надеялся продолжить сие нехитрое занятие после рэмова ухода. Над головой детины Рэм наблюдал небольшую полупрозрачную табличку серого цвета, на которой буквы складывались в имя «Сулман Нотербек». Доставшаяся черта «Видящий душу» позволяла определять имена и степень угрозы всех встречных-поперечных и давала дополнительное очко к наблюдательности. Рэм тяжело вздохнул: рок и удача в очередной раз зло посмеялись над ним, даровав то, что воину вообще без надобности.