«Орвей, я все ещё жду ответа», — напомнил Варган через минуту, и я честно призналась:
«Хотела».
«Воздержись, — посоветовал он. — Конечно, если тебе не претят тактически взвешенные посягательства, длительная осада и захват».
«Хорошо», — написала я, не имея никаких сил для споров.
Через долгие пять минут пришло еще одно сообщение.
«Ты не вспылила. У тебя странный почерк. И что это за мокрое пятно?» — и почти сразу же прилетело следом: — «Ты так расстроилась из-за учебы?»
Я промолчала, но степняк неумолимо потребовал ответа:
«Орвей?!»
«Сегодня мне признались в любви», — написала слабой рукой.
Отложила конверт и присела на кровать, ощущая вселенскую усталость, опустошенность и вместе с тем давящую грусть. Кажется, с меня хватит терзаний. Лучше переспать этот день и с завтра с раннего утра начать новую жизнь. В любви и согласии с собой и родными.
23
Утро новой жизни не задалось. Хотя бы потому, что я проснулась с опухшим носом и красными глазами, а в черном конверте обнаружилось несколько посланий. Неверно истолковав мои слова, князь был исполнен решимости расспросить меня.
«Кто?» — спросил в первой записке.
«Не в твоих интересах молчать», — значилось во второй.
«Кто это был, Орвей? — продолжал допытываться князь в третьей.
«Что он сказал?» — требовала четвертая.
А пятая и последняя поражала размашистостью почерка и силой надавливания, от которой рваные буквы получили объем: «Что ты ему ответила?»
Это были бессмысленные и безосновательные предположения, но стоило мне взяться за перо, как конверт вновь замерцал. Князь прислал вырванный из газеты снимок, где мы с Коэном смотрели друг на друга. Я улыбалась, а Зэнге хмурился, словно чувствовал надпись, перечеркнувшую его грудь. «Попрощайся».
«Зачем? Он ни в чем не признавался», — ответила я и получила короткое: «Поздно».
Понятия не имею, о каком опоздaнии говорил князь, но утром от Коэна прибыло письмо с единственным словом «Рано». Вероятнее всего, рано для благодарностей, что ж, я согласилась подождать. Ожидание было приятным. Этим утром состоялся, пожалуй, лучший завтрак за последние пять лет. Атмосфера за столом умиротворяла и наполняла спокойствием, отец был расслаблен, мама улыбчива, а все обсуждаемые темы касались будущих планов, а не Фиви и ее проблем.
— В какую академию ты решила подать документы?
— Боюсь, с поступлением придется подождать, — ответила я, поливая кашу сиропом. Родители переглянулись.
— А в чем причина?
— В князе Варгане. Он слишком рьяно взялся меня опекать. И считает, что появление некоего генерала в преподавательском составе воспрепятствует моей учебе.
— Рассмoтри другую академию, — с улыбкой предложил отец, — или поступление под другим именем.
— А как же внешность? — спросила мама, подкладывая на его тарелку пшеничные тосты.
— Моя дорогая, помимо единственного газетного снимка, который я изъял, она более нигде не появлялась, — произнес он гордо, и был абсолютно неправ. Его младшая дочь крупным планом попала в таблоиды на закрытых тарийских боях.
— Спасибо, подумаю! — закрыла я тему, быстро поцеловала графа в щеку и заверила, что помимо академии осталась еще школа искусств.
— Как интересно. Я только сегодня читала о том, что центральная школа искусств получила крупное пожертвование от степняка. — Мама подлила мне чая и взглядом указала на утреннюю стопку газет с опровержением вчерашней статьи. — Он оказался более чем щедрым и вознамерился курировать отделение актерского мастерства.
— Какое совпадение, — заметила глухо, но значения не придала. Мало ли что взбредет в голову богатым миротворцам.
— Да, народ Тарии подозрительно активизировался в последнее время, — согласился папа, придвигая ко мне поднос с пирожными. — Мне пo секрету сообщили, что собственником многоквартирного дома по улице Тать лихая стал один из степных князей. А ведь ранее никто из них не интересовался нашей недвижимостью.
Не сделав мне понравилась квартира.
— А номер дома известен?
— Сейчас не вспомню, но помимо цифры он имел литеру А. Впрочем, найти легко. На той улице он единственный такой.
Я с болью ощутила, как разлетелись в прах мои планы, и опустила взгляд на сжавшиеся пальцы. Короткий визит в тарийскую столицу уже не радовал, как не радовал и мерцающий в моем кармане черный конверт. Еще надеясь на проcтое решение проблем с моей учебой, я выудила присланную карточку и с изумлением прочла: «Не покидай дом без сопровождения, Орвей».