Полное вооружение, хорошее, подгорной работы, настоящие латы а не дрянная кольчуга — встанет сотни в полторы дукатов. Цена сносной лошади, на которой можно идти в бой, начинается от двадцати дукатов. А действительно хороший боевой конь, на котором езжу я… И которого должен был привести мне мой верный оруженосец Лучано, чтобы его ведьмы на органы пустили, где его черти носят? За моего коня отец отсыпал двести двадцать дукатов.
Тысяча дукатов… Это не просто снарядить в лучшие доспехи и посадить на отличных коней пяток рыцарей. Нет, тысяча дукатов это огромная сумма. За неё можно купить замок. Очень хороший замок. Или два не очень хороших. Можно найти за такую цену не очень большой городок. Со стеной и хорошей землей вокруг. Может даже с шахтой…
Карман вытащил из-за пояса кинжал, утратив всякое сходство с хоть и подозрительным, но интеллигентом, и стал похож на маньяка. Лицо его скривилось, как будто он рычал. Он ловко и стремительно взмахнул клинком и полоснул… К счастью не меня. А аккуратную тканевую колбаску. Из её нутра, на неровную грязную столешницу высыпались нарядные, чистенькие, золотые монеты.
Я хладнокровно продолжил доставать золото. Пока мешочков не стало двенадцать. Я наощупь пересчитал оставшиеся. Их осталось всего три. Я, не пытаясь скрывать, засунул их в сапоги. Да, за триста дукатов легко можно зарезать человека, даже из уважаемой семьи. Но я рассчитывал, что тысяча двести золотых, лежащие на уродливом столе, перетянут внимание этих милых людей на себя. Так и случилось.
— Эти деньги уже ваши, — на всякий случай прояснил я ситуацию. — И я даю их вам в полном объеме, для того, чтобы вы поняли… — Я дождался пока они отлепят свои взгляды от золота. — Со мной можно иметь дело. Со мной всегда рядом скачет удача. И поэтому я приведу вас к славе…
Блин, не правильно начал. Смотрят на меня со скучающим выражением. Как будто говоря мысленно: “Заткнись и дай монеты посчитать”. Я не стал их раздражать, а схватил неповрежденную колбаску и постучал ей по столу:
— А главное, к богатству. И это просто аванс. Держитесь меня, и через пять лет вам будут говорить “сеньор”, даже герцоги!
Теперь они повернулись к Фредерику.
— Контракт с городом Караэн кончается только через три дня, — глухо просипел он, обводя взглядам лица своих преданных друзей. И, не найдя в них понимания своей честности, перевел свой взгляд на золото. Прокашлялся и глубоко вздохнул. Видать дыханье сперло. Потом медленно, вальяжно протянул руку, взял один блестящий кругляш и прикусил его. Точно так же, как до этого дикий горец Лардо, только чуть более манерно. Осмотрел монету, кивнул, оставшись довольным результатом. Положил её к остальным и только после этого посмотрел мне в глаза.
— Три дня. А после этого мои люди будут в полном вашем распоряжении, сеньор Магн.
И неожиданно обаятельно улыбнулся. Первый раз, на моей памяти.
— Тогда давайте составим контракт! — встрял Карман и начал доставать из своего сундучка бумаги и перья.
И следующие два часа я провел в увлекательном мире средневековой юриспруденции.
Честно говоря я обнаружил прискорбную неосведомленность Магна в подобных делах и уже было напрягся… Но быстро выяснилось, что контракт буду писать я. Карман мог считать и сносно читать, но вот писарь из него был никакой. Так что именно я написал два экземпляра контракта, взяв за основу уже составленный документ о найме Фредерика городом Караэн. Не могу сказать, что мне там все нравилось. Но некоторые освященные временем обычаи менять было нельзя. “Рука крови” — убивший врага мог взять с его тела понравившиеся вещи себе. Из-за этого бывали постоянный ссоры. Вплоть до поножовщины. При мне двое людей Бруно обменялись ударами латных рукавиц, споря кто и них завалил варга. Костяные пластины варгов ценились, как слоновая кость в моем мире. В общем, я бы этот пункт исключил. Но сейчас не буду я традиции ломать. Потом, может быть. А вот что бы я действительно хотел исключить — мутную формулировку в разделе о сдаче в плен. Наниматель обязуется выкупать своих попавших в плен солдат. А те обязуются сражаться, пока имеют возможности к сопротивлению. “Возможности к сопротивлению” — как по мне, очень уж расплывчато. Вот, например, шел я, шел, к полю боя, и устал. Аж меч поднять не могу. Можно сдаваться, получается? Но, несмотря на моё возмущение, этот пункт оставили без изменений. Зато я убрал обязательства поставлять отряду Фредерика раз в неделю не менее трех “пригожих дев для утех” и “пива или вина, чтобы каждый мог напиться до пьяна”.