Ранефер подозвал к себе Аменсенеба, "первого на ладье" и отдал несколько распоряжений. Суда следовало разгрузить и отвести на верфи, где были устроены специальные бассейны, отделяемые от канала задвижками. Здесь, с помощью черпалок, на которых работало несколько сот человек, можно было откачать воду, и очистить днища от ракушек.
Ипи потребовал, чтобы работы велись и ночью.
-- Ночью? -- переспросил Аменсенеб, -- к чему такая спешка?
-- Потом, достойнейший. Все потом объясню.
Сейчас он не мог дать Аменсенебу вразумительного ответа. Туманное беспокойство на душе.
-- Я прикажу доставить тебе несколько сот ламп с зеркалами, собирающими свет.
Ипи передал уахенти свиток.
-- Вот здесь список для тебя и Панехси. Что нужно подготовить к следующему походу. Надо взять с собой саженцы кедра, на Острове Бурь обустроить гавань, а на восточном берегу Синих Вод заложить порт-крепость. Для кораблей, следующих в Пунт, Элам и Бабили, на половине пути требуется надёжное укрытие. В этот свиток вложен ещё один, с моей печатью. Там сказано, что ты имеешь право получать золото из казны, нанимать рабочих и так далее.
-- Все будет исполнено, достойнейший.
Через полчаса, уже в лучах Атума, "Асет, Великая чарами" пристала к каменному пирсу Бехдета. Ипи Ранефер, прикрыв глаза, ступил на Священную Землю, которую не видел так долго.
Несколько колесниц подъехали почти к самому борту ладьи. Старшим встречающих оказался высокородный Маатеманх, начальник чтецов, мыслителей и предсказателей Дома Маат. Четвёртый человек в Малом Совете Хранителей. После самой царственной Мерит и верного Анхнасира. Даже Анхнофрет и Тутии было далеко до влияния этого довольно молодого человека, зачастую и Ранефера поражавшего остротой своего разума, неожиданностью, и, при этом, выверенностью выкладок и решений. Заподозрив в нём Видящего, Ипи в своё время предлагал ему пройти Посвящение, но тот отказался. Заявил, что не хотел бы путать доводы разума со священными откровениями, и, более того, для подобного ему нужна полная свобода, часть которой отнимут предзнания, дарованные Маат.
Верховный Хранитель согласился, найдя его доводы разумными, и больше к сему не возвращался. Хотя и считал, что одно не помешает другому, а только дополнит. Мечом, кстати, глава всех трёх отрядов "Тути", "Сешат" и "Шаи", "мудрецов" то есть, как звали их другие Хранители, владел не хуже Ранефера. Любыми видами, использовавшимися в Та-Кем. И "ляжкой"-хопешем и длинным треугольным селкитом. А в мастерстве двуручного боя со "стрелковым" щитом на предплечье и парой мечей превосходил Ипи, и часто тренировал Верховного Хранителя.
-- Рад приветить тебя, достойнейший Ра... -- начал было один из встречающих чиновников, но Ипи, предвидя длинное славословие, лишь отмахнулся, вскочил на площадку колесницы к начальнику "мудрецов". Тот правил сам, без возницы.
-- Давай в Дом Маат.
С "первым мудрецом" Ипи общался по-простому, без цветистых фраз и прочих изысков, но прочие присутствующие чиновники не смели отступить от церемониала. В спину Ранеферу неслась многоэтажная титулатура:
-- ...главный управляющий Шепами Царственного, Соправителя Величайшего, Потомка...
-- Надо же, ни одного титула не упустил, -- хмыкнул Маатеманх.
-- Да уж... -- усмехнулся Ипи.
Старший из чиновников-счетоводов, наместник и помощник Ранефера, исполненным торжественности голосом принялся перечислять "неисчислимые сокровища", привезённые из Та-Нетер. При этом достижения Верховного Хранителя были преувеличены, по меньшей мере вдвое.
Ипи вздохнул.
-- Вот ведь плут. Врёт и не краснеет. И ворует, не страшась ни Нетеру, ни меня. Зато мёдом обливает. Кстати, первым делом -- в ванну.
-- Понимаю, после того, как этот мешок с жиром облизал достойнейшего, мне самому бы захотелось с час посидеть в ванне, -- усмехнулся Маатеманх.
-- Великий Атум-Ра, противно, конечно, но я действительно, чувствую себя пропитавшимся морской солью, и очень хочу принять нормальную ванну, -- Ипи улыбнулся, -- хотя, до того изыму все записи Мерит, соберу отчёты от тебя, Усермина, Анхнасира, Анхнофрет и Тутии. Сразу же подходи со свитками, которые сочтёшь самыми важными.
Ипи регулярно отправлял сов с донесениями, но ответов, разумеется, не получал, ведь для этого совы должны были знать дорогу в Пер-Анпу. Подобное сообщение с колонией будет налажено не быстро. Тем не менее Ранефер знал, что Мерит сейчас в Бехдете нет. Вместе с Величайшим она уже несколько дней, как отбыла на Алаши, дабы присутствовать на празднествах в честь Амена-Ра, эллинского Аполлона, устроенных Александром. Все было обговорено заранее, Ипи надеялся успеть застать её в городе, но буря задержала флот.
-- Я вот думаю, -- Хранитель сменил тему, -- ты до сих пор не выпотрошил этого жирного гусака, который сейчас орёт на пристани, дабы потом спокойно прижать его к стенке доказательствами многочисленных провинностей? Прохвост бесстыдно грабил не только тебя, шепсера Шедита. Есть доказательства, что он несколько раз зачерпнул свою нечестивую горсть в городскую казну Бехдета и воровал золото Величайшего, которое тот выделял на флот.
-- Я знаю, -- Ипи хмыкнул, -- но вспомни Йаххурима.
-- Дом Маат никогда не режет овец и кур, если они дают шерсть из золота и несутся серебряными яйцами? -- "первый мудрец" улыбнулся, -- я знаю это. Но здесь должна быть причина посерьёзней. Что-то мне подсказывает -- ты не просто заставишь его вернуть украденное до последнего шати. Хочешь сделать мерзавца -- "своим мерзавцем"? А не боишься, что злые языки, которых со смертью Хатшепсут не очень-то поубавилось, и тебя тоже обвинят в нечестивом занятии ростовщичеством?
-- Чего тебе вдруг приспичило произнести рен Самозванки? -- поморщился Ипи, -- у меня для неё есть только одно имя. Точнее, много больше, но их не назовёшь в обществе достойных.
-- Ты сидишь высоко, Ипи, власть Скипетра Ириса внушает не меньше почтения, чем Двойная Корона, -- сказал Маатеманх, -- я стою пониже. Но именно это позволяет мне видеть, что происходит под ногами Менхеперра, пока тот величественно смотрит вдаль, размышляя о будущем Та-Кем. Народ вспоминает Самозванку далеко не худым словом.
-- Кто? Не воины же? Это даже не смешно. Не ремесленники, жрецы, шепсеры, чиновники, -- Ипи пожал плечами, -- в отличие от Самозванки последним я воровать не даю, но всё равно доход их выше, и, насколько я знаю из докладов Хранителей, не жалуются. Как и мадаи[48], кстати, которые при Самозванке все время находили причины для недовольства. Крестьяне? Прежде они не знали, что делать с младшими сыновьями, коих по три-пять, никак не могут научить жён покупать простейшие средства, да считать дни. А ныне, за каждого сына, отданного в Пер-Анх, ученики ремесленников или воинство, приказано платить по дебену. Закупочные цены Менхеперра поднял едва не вдвое... Последние из простолюдинов стали втрое богаче и землю не дробят... Кто же тогда?
-- Именно крестьяне, достойнейший. Они не задумываются о том, сколько золота в год имели вчера, восемь-девять разливов назад при той, чьё рен проклято.
Маатеманх на этот раз пощадил чувства Ипи, и пролил немного меда на старые раны. Он-то знал, что Ипи и Мерит-Ра Самозванка принесла зла многократно больше, чем даже Величайшему, которого никак бы не сумела лишить Двойной Короны, хотя и отодвинула от реальной власти. И унизила, объявив "соправителем Величайшей Мааткара". Но то, что пережили её волей Ипи с Мерит...