А вот Александр не догадывался. Он точно знал. Но менять поведение в угоду брата своей кормилицы не собирался.
-- Гефестион в храме? -- спросил Александр.
-- Нет, -- ответил Чёрный.
-- А где?
-- Там, -- Клит мотнул головой в сторону храма Маат.
-- А говоришь, не в храме.
-- Какой это, к воронам, храм... -- буркнул Клит.
Александр дёрнул щекой, но сделал вид, что не расслышал.
-- Дейнократ там?
-- Там, -- подтвердил Клит.
Царь повернулся к Анхнофрет.
-- Поехали, посмотрим, как там дела.
Не дожидаясь ответа он, без помощи узды, лёгким усилием бёдер направил Букефала к храму. Анхнофрет и Клит последовали за ним.
У храма сновали взад-вперёд рабочие. Ворочался здоровенный пятиблочный кран-полиспаст, затаскивая наверх поддон с кирпичами. Рядом работали краны поменьше, обычные однорычажные "журавли".
Возле входа стояли Дейнократ и египтянин Нефуамен, ученик Сенмута. Они обсуждали чертёж, развёрнутый на столе. Рядом ждал указаний старший мастер в запылённом фартуке.
Чуть в стороне собралась небольшая толпа высокопоставленных зевак. Они слушали речь архитектора Сострата, который им что-то объяснял. Среди них обнаружились Гефестион, Птолемей и Лисипп.
Единственным, кто тут присутствовал по делу, был Гефестион, старший над всеми стройками столицы. В работу архитекторов он не лез, поскольку ничего в этом не понимал, но без его организаторских способностей они были, как без рук. Гефестион решал вопросы снабжения и пропитания многочисленной армии рабочих. Он распределял очерёдность доставки грузов, чтобы баржи, гружённые камнями, не создавали заторов на реке, чтобы перекатываемые в деревянных колёсах барабаны будущих колонн не мешали подвозу кирпичей с расположенных возле города мастерских. Он держал в памяти огромное количество всевозможных дел и цифр.
Александр подъехал к этой компании, спрыгнул с Букефала и кинул поводья одному из "царских юношей", сопровождавших Гефестиона.
Анхнофрет перебросила ногу через спину Аэреи и соскользнула вниз. Царь подхватил её за талию, при этом эксомида гостьи задралась чуть выше, чем дозволялось приличиями, и Птолемей, известный бабник, восхищённо цокнул языком.
Все присутствующие приветствовали царя и его гостью. Дейнократ -- по-египетски.
-- И ты живи вечно, достойнейший! -- улыбнулась ему Анхнофрет, -- воистину у тебя выходит чудо! Твой храм великолепен, не похож ни на что! Я угадываю в нём линии, свойственные зодчим Великого Дома Аменемхети, вижу сходство с гробницей Самозванки и черты ваших храмов, но это ни одно, ни другое и ни третье. Это что-то новое!
-- О, да, достойная дочь Меринасира! -- архитектор пригладил бороду, восприняв похвалу с достоинством, -- но я здесь не единоличный творец. Вряд ли я обошёлся бы без помощи почтенного Нефуамена. За свою жизнь я построил немало дворцов и храмов, но, как оказалось, не знал очень, очень многих секретов мастерства, которыми щедро поделился Нефуамен!
-- Достойнейший Дейнократ принижает свои заслуги, -- вежливо склонил голову ученик Сенмута, -- я почерпнул от него не меньше.
-- Например? -- поинтересовался любопытный Александр.
-- Например, в Стране Реки при строительстве не пользуются этими удивительными приспособлениями. Как они называются? Триспас...
-- Триспасты и полиспасты, -- подсказал Дейнократ, -- подъёмные краны.
-- Как же вы затаскиваете на высоту огромные камни? -- удивился царь.
-- Поистине удивительный в своей простоте способ, -- улыбнулся Дейнократ.
-- Мы заполняем все пространство строящегося здания песком или землёй, -- сказал Нефуамен, -- каменные блоки и барабаны колонн затаскиваем по наклонным насыпям на катках и салазках, используя рычаги. Укладываем и снова заполняем все свободное пространство землёй. И так до самой вершины.
-- А потом откапываете?
-- Да.
-- Но это же требует огромного числа рабов, и массу времени! -- снова удивился Александр.
-- Страна Реки многолюдна, -- сказал Нефуамен, -- но эти люди не рабы. Им платят. Хотя иногда используют труд пленников. Что же до времени, то его требуется не так уж и много. Например, чтобы уложить блоки и барабаны колонн второго яруса в этом храме нашим способом, потребовалась бы всего одна короткая неделя.
-- Я думаю, наш способ не столь затратный, -- скептически хмыкнул царь.
-- Да, он весьма хитроумен, -- согласился Нефуамен.
-- Вот видишь, -- повернулся царь к Анхнофрет, -- и нам есть чему вас поучить.
-- Бесспорно, -- подтвердила та, -- я видела статуи, отлитые почтенным Лисиппом. Они выглядят, точно живые. Наши ваятели творят более... условно, я бы сказала. Стремятся лишь передать настроение, состояние Ка, души. И они связаны путами традиций.
-- Традиции сильны везде, -- сказал Лисипп,- у нас они называются -- "канон". Большинство скульпторов и художников из года в год следуют канону. Тот, кто решается его изменить, весьма рискует репутацией, но в случае успеха его ждёт великая слава и сотни последователей. Что же касается твоей похвалы, Анфея, отвечу, что лично я не стал бы связываться с камнем. Очень ответственная работа. Одно неверное движение...
-- К тому же, -- подключился к беседе Сострат Книдский, -- наши инструменты для обработки камня не сравнятся с теми, что привезли гости. Вот в этом нам до них действительно очень далеко. Никогда не видел, чтобы можно было так быстро пилить гранит.
Вокруг них образовался кружок слушателей, среди которых, на удивление, были и воины. На их лицах читался неподдельный интерес.
-- Я слышал, высокородная Анхнофрет весьма недурно разбирается в искусствах?
Это произнёс Каллисфен. Он единственный из эллинов и македонян не переиначивал имя посланницы.
-- Смотря в каких. Именно в искусстве ваятелей я не очень-то разбираюсь. Просто, -- женщина улыбнулась, смутившись, -- мои изваяния делали не один раз. А искусствам и различным премудростям всех высокородных учат с четырёх-пяти лет. Прежде всего, ясно излагать свои мысли на папирусе. Включая стихосложение и торжественные речи. Ибо всё это может пригодиться на любой службе, какую ни изберёт дитя, когда подрастёт. Если оная не назначена ему по праву и долгу рождения. Дети изучают законы, языки наших подданных и соседей. Так же все тонкости науки чисел, до самых сложных расчётов. Нередко изучают некоторые таинства различных веществ, и строение Миропорядка. Как вы говорите -- "Космоса".
Анхнофрет удивилась тишине, установившейся вокруг.
-- Столь же обязательно с совсем юного возраста учат владению луком и мечом, управлению колесницей.
-- И девочек тоже? -- спросил Гефестион.
Анхнофрет подтвердила.
-- У нас к обучению жён искусствам, особенно воинским, относятся по-разному, -- заметил Гефестион, -- где-то это принято, где-то нет. Дочери знати только у спартанцев берутся за меч, а чтобы девочек учили изящной словесности...
Он отрицательно помотал головой.
-- Вспомни Сафо, -- возразил Лисипп.
-- Сафо была гетерой, -- ответил Гефестион, -- это другое.
-- Её отец, Скамандроним из Митилены, был из "лучших людей".
-- Но писать стихи она начала уже в школе гетер, когда осиротела, -- не отступал Гефестион.
-- Сочинительница? -- переспросила Анхнофрет.
Лисипп кивнул.
-- Митилена, это тот город, который мы зовём Миловандой? -- спросила Анхнофрет и прежде, чем ей ответили, продолжила, -- я слышала от вашего человека, Аристомена, что сей город богат знаменитостями. Это ведь оттуда знаменитый знаток чисел Фаллос?