- Я, - медленно и четко заговорил он, - не знал, где мы быть... где мы есть, пока... пока...
- Совершенно верно, мама, - раздался тоненький голос Рамсеса. - Джон не виноват. Он думал, что мы всего лишь осматриваем, базар.
Тут все заговорили одновременно. Герр Бехлер молил, чтобы семейные проблемы мы решали не в его присутствии, так как он очень занятой человек. Ему вторил инспектор. Эмерсон орал на Джона. Бедный Джон оправдывался, становясь все более и более косноязычным. Рамсес пронзительно пищал что-то в защиту Джона, немилосердно шепелявя. Я поняла, что настала пора вмешаться, и резко подскочила вместе со стулом, заставив всех замолчать. В основном потому, что слегка не рассчитала и растянулась на полу. С кряхтеньем приняв вертикальное положение, я сурово оглядела собрание и что было мочи крикнула в гробовой тишине:
- Хватит! Инспектор, полагаю, Рамсес вам больше не нужен?
- Мне? Нет! - с чувством ответил этот господин.
- Джон, отведите Рамсеса наверх и хорошенько вымойте его. До нашего прихода оставайтесь в своей комнате - оба. Нет, дорогой Эмерсон, тебе стоит помолчать.
Никто, разумеется, и не подумал возражать. После того как негодники удалились, я вновь села на стул.
- Ну что ж, теперь к делу.
К моему крайнему раздражению, оказалось, что точка зрения полиции совпадает с точкой зрения Эмерсона. Инспектор, конечно, выслушал мою интерпретацию событий, но, судя по взгляду, которым он обменялся с управляющим гостиницей, отнесся к ней с типичным для мужчин легкомыслием. К тому же Эмерсон то и дело прерывал мой рассказ ехидными репликами.
- Грабители что-то не поделили, - подытожил инспектор. - Благодарю вас, профессор, и вас, миссис Эмерсон, за помощь.
- Когда найдете подозреваемого, я обязательно приду в полицейский участок, чтобы его опознать. Инспектор вытаращился на меня:
- Подозреваемого?
- Человека, который разговаривал днем с Абделем. Вы ведь записали с моих слов его приметы?
- О-о... Да, мэм. Записал.
- И приметы эти соответствуют половине мужского населения Каира, заметил Эмерсон. - Кто вам действительно нужен, инспектор, так это специалист, способный оценить стоимость товаров в лавке. Большая их часть попала туда незаконным путем, а потому по праву принадлежит Ведомству древностей. Хотя, видит бог, никто в этом пыльном сарае, называемом музеем, понятия не имеет, как обращаться с ценнейшими экспонатами.
- Друзья мои! - жалобно простонал герр Бехлер. - Прошу меня простить...
- Да, конечно, дорогой герр Бехлер. - Я повернулась к мужу. - Эмерсон, герр Бехлер - очень занятой человек. Не понимаю, почему ты до сих пор отнимаешь у него время. Мы продолжим наш спор в другом месте.
Однако инспектор по непонятной нам причине отказался так поступить. Он даже отверг предложение Эмерсона помочь составить опись товаров. Но мой супруг непременно увязался бы за полицейским, не останови я его.
- Ты не можешь выйти на улицу в таком виде. Рамсес перепачкал тебя с головы до ног. Как ты думаешь, что это за липкая гадость темного цвета?
Эмерсон взглянул на свой пиджак.
- Похоже на деготь, - ответил он с удивлением. - Кстати, о Рамсесе...
- Да, - мрачно сказала я, - очень кстати. Нам надо поговорить с этим несносным созданием.
Джона и Рамсеса мы обнаружили сидящими бок о бок на кровати - они напоминали преступников, ожидающих приговора. Правда, на вымытой физиономии нашего отпрыска начисто отсутствовали какие-либо признаки раскаяния.
- Мамочка, - заговорил он, как только мы открыли дверь, - Бастет...
- Где она?
Лицо Рамсеса стало пунцовым.
- Так именно это я и пытался объяснить, мамочка. Бастет потерялась. Когда мистер полисмен схватил меня, по моему мнению, несколько более грубо, чем того требовали обстоятельства...
- Грубо, ты сказал? - Лицо Эмерсона приобрело в точности такой же пунцовый оттенок, что и у сына. - Проклятье, я так и знал! Руки чесались хорошенько врезать этому мерзавцу в челюсть. Оставайтесь здесь, я скоро вернусь...
- Постой, Эмерсон! - Я обеими руками вцепилась в руку супруга.
Пока мы пыхтели и боролись, Рамсес задумчиво заметил:
- Если бы мистер полисмен был более любезен, я не стал бы пинаться и кусаться. Ему не следовало называть меня назойливым сатанинским отродьем.
Эмерсон прекратил сопротивление.
- Гм-м...
- Бог с ним, с мистером полисменом! - воскликнула я. - Бог с ней, с Бастет! Она вернется, когда сочтет нужным. В конце концов, Бастет родилась в этой стране.
- По моему мнению, приписываемая кошкам способность преодолевать большие расстояния в незнакомой местности сильно преувеличена, а потому...
- Рамсес, у тебя слишком много мнений. Лучше скажи, что ты делал в лавке Абделя?
Невозможно дословно привести объяснения Рамсеса. Его витиеватые монологи способны доконать кого угодно. По заверениям Рамсеса, ему захотелось еще раз взглянуть на предметы, которые он приметил в лавке накануне. Но я знала, как припереть к стенке маленького хитреца. Рамсесу ничего не оставалось, как признать, что он невольно подслушал наш с Эмерсоном спор о ночном визите к Абделю.
- Я хотел пойти с вами, - укоризненно сказал он, - но случайно заснул, а ты, мамочка, меня не разбудила.
- Увы, Рамсес, но детям полагается ночью спать, а не шастать по злачным местам.
- Я это подозревал, - грустно ответил сын.
- А какие предметы в лавке привлекли твое внимание? - спросил Эмерсон.
- Да не все ли равно? - вмешалась я. - Уже полдня прошло, там небось побывала целая армия зевак, а мы с вами тратим время на болтовню.
Эмерсон бросил на меня взгляд, который ясно говорил: "А кто виноват в том, что мы потеряли полдня?" Однако вслух он этого не произнес, поскольку мы стараемся не осуждать друг друга в присутствии Рамсеса. Единый фронт совершенно необходим, если мы хотим выжить в борьбе с нашим сыном. Вместо этого мой дорогой супруг простонал:
- Когда же наконец мы сможем сбежать из этого отвратительного города? Я надеялся отбыть к концу недели, но...
- Ничто нам не мешает уехать хоть завтра, если немедленно приступим к делу. Что у нас осталось?
Оказалось, не так уж и много. Я согласилась взять на себя подготовку к поездке и отправку багажа. Эмерсон же наведается в деревушку неподалеку от Каира, где мы обычно набираем рабочих.