К великому разочарованию Маркби, Картошечника они так и не нашли. Он провалил свое самое первое дело. Вот и верь после этого в дурные приметы! К счастью, суеверным он не был, хотя часто думал, не наложили ли какое заклятие на лес Стоуви — и не только в связи с Картошечником. Может быть, именно поэтому он и не сказал Мередит, что уже бывал здесь. В прошлый раз его перехитрил, обыграл мерзкий преступник.
Шли годы; он пытался утешить себя всякий раз, как его мысли возвращались к его первой крупной неудаче. Маркби пытался утешить себя тем, что тогда в распоряжении полиции еще не было анализа ДНК и опознать преступника бывало не так-то просто. Да и такое понятие, как «профиль преступника», только начало появляться в крупных городах. Если бы двадцать два года назад он располагал таким арсеналом, как сейчас, он наверняка схватил бы Картошечника.
Картошечник был серийным насильником. Они не знали, сколько жертв у него на счету, потому что, как всегда бывает в подобных случаях, дать показания осмелились лишь несколько пострадавших. Конечно, двадцать два года назад женщинам труднее было давать показания по такому делу: сотрудники полиции и общество откровенно не сочувствовали им, а соседи вообще склонны были винить во всем саму жертву, а не преступника.
— Зачем же она пошла в лес одна? — вот как реагировали многие, услышав о новой жертве.
Больше всего Маркби тогда огорчало то, что люди, которым по идее и следовало больше всех хотеть, чтобы преступник был пойман, то есть жители деревни, не шли ему навстречу.
Первую жертву, о которой стало известно в полиции, звали Мэвис Коттер. Односельчане называли ее «дурочкой». Добиться от нее внятных показаний было непросто. Ее словарный запас был весьма ограничен, да к тому же она находилась в глубоком шоке. Мэвис не привыкла отвечать на вопросы; кроме того, она не умела толком ни читать, ни писать. Все же после нескольких мучительных часов стало ясно: она пошла в лес по ягоды. На опушке с противоположной стороны росла крупная, спелая ежевика. Собрав ягоды, Мэвис решила вернуться домой через лес, напрямик.
Она не слышала приближения насильника и не видела его лица. Насильник нахлобучил ей что-то на голову и зажал руки. Из Мэвис удалось вытянуть лишь одну существенную деталь. Когда преступник закрыл ей голову, запахло землей. Сначала ее словам не уделили должного внимания. В конце концов, ее повалили на лесную тропу, где и должно пахнуть землей. Некоторые даже сомневались, не выдумала ли все сама Мэвис. Кое-кто предполагал, что сначала Мэвис согласилась вступить с преступником в интимную связь, а потом испугалась и придумала, что на нее напал насильник.
И все же Маркби склонен был верить ей, потому что не думал, что Мэвис хватит сообразительности выдумать такое и, даже если бы она все сочинила, придерживаться одной версии. Если удавалось наконец вытянуть из нее ответ на очередной вопрос, она совсем не путалась в показаниях.
Почему на том месте, где, по ее словам, преступник надругался над ней, не нашли ни тряпки, ни покрывала? Потому что он забрал это с собой. Тогда почему она не видела его, когда он убегал? Потому что он толкнул ее лицом вниз на листья и велел не двигаться, пригрозив, что иначе убьет. Голос у него, по словам Мэвис, был грубый и какой-то странный. Она его не узнала. Запуганная, она некоторое время — неизвестно сколько — пролежала на месте, а потом набралась храбрости, подняла голову, увидела, что она одна, и побежала домой. А еще он украл ее бусы. Дешевые, стеклянные, но они были радостью и гордостью Мэвис, и она оплакивала их потерю так же горько, как и потерю невинности, а последствия этого до нее тогда еще не дошли. Ее спросили: а может, бусы она просто потеряла, потому что перетерлась бечевка? Нет, отвечала Мэвис, рыдая. Он сорвал бусы у нее с шеи; ей было больно, когда порвался шнурок. Отметины у нее на шее подтверждали ее слова. И все же жители Нижнего Стоуви в целом придерживались того мнения, что словам Мэвис Коттер верить нельзя, потому что у нее с головой не все в порядке. Только мать девушки настаивала на том, что ее дочь действительно изнасиловали.
Показаниям второй жертвы, Дженнифер Фернли, поверить пришлось. Дженнифер была студенткой и любила пешие прогулки. Она отправилась в очередной поход в сторону Бамфорда с подругой, но подруга подвернула ногу и выбыла из игры. Дженнифер продолжала путь одна. Когда на нее напали, она шла через лес Стоуви, не сходя с тропы, нанесенной на карту. Она услышала, что сзади кто-то бежит. Как бежит? Не легко, как бегут спортсмены, а тяжело, неуклюже. Она развернулась посмотреть, кто там, смутно заметила лишь чью-то темную фигуру, а потом насильник нахлобучил ей на голову что-то вроде мешка, отчего она сразу ослепла, и зажал обе ее руки в своей. От мешка пахло землей. После всего он толкнул ее на куст ежевики, отчего у нее все лицо оказалось исцарапано и кровоточило, и приказал не двигаться, иначе ей конец. Голос у него был грубый и странный. Он украл у нее наручные часы.