Пирс что-то проворчал и сунул ключи в карман. Потом он осведомился:
— Как прошла беседа на дому, сэр, — с миссис Астон и второй дамой… той, что в полосатом свитере?
Маркби вкратце передал ему содержание разговора с Рут Астон, а также то, что рассказала ему Мередит о своих наблюдениях.
— Похоже, она видела на кладбище старика по фамилии Туэлвтриз. Он местный сплетник, но сейчас она не заметила его в толпе. И я не увидел никого, кто соответствовал бы его описанию… Попробую заглянуть к нему домой.
— Странные они, — заметил Пирс, имея в виду всех местных жителей в целом. — На колокольне вон что устроили, и вообще… Желаю удачи!
Несмотря на то что дом старого Билли находился совсем рядом с церковью, Маркби по пути туда чувствовал себя в центре внимания всех жителей деревни. Он вздохнул. Ничего не поделаешь! В Нижнем Стоуви о тайне следствия можно забыть, так же как и об осмотрительности. Атмосфера вокруг него все больше накалялась. Вечером вернутся из Лондона те, кто ежедневно ездит туда на работу; они зайдут в «Герб Фитцроев», и им подробно расскажут, что здесь случилось. Местные жители были возбуждены и вместе с тем исполнены какого-то благоговейного ужаса. Неужели в их тихой, заброшенной деревушке произошло настоящее убийство?!
Маркби подумал: а может, он преувеличивает. Вспоминает свой прошлый приезд в Нижний Стоуви и переносит в настоящее те чувства, которые испытывал тогда. Впрочем, сейчас он переживал эффект дежавю. Прошло больше двадцати лет, и вот он снова очутился в Нижнем Стоуви с той же миссией и так же обходит всех местных жителей и допрашивает их. Еще когда они с Мередит осматривали дом священника, Маркби заметил, что деревня сильно изменилась. Хотя здесь уже нет ни магазина, ни школы, заметно, что Нижний Стоуви процветает. Почти все дома на главной улице недавно покрашены, отремонтированы, у входа красуются декоративные фонари. Наверное, горожане скупают здесь дома, чтобы приезжать на выходные.
Жилище семейства Туэлвтриз разительно отличалось от соседних чистеньких и красивых домиков — словно гнилой зуб в ряду белоснежных клыков. Дом не красили много лет. Соломенная крыша потемнела и просела; чтобы совсем не обвалилась, ее скрепили мелкоячеистой проволочной сеткой, через которую виднелись пятна мха и проросших сорняков. Деревянные рамы покоробились. Правда, стекла блестели чистотой. Маркби взял дверной молоток в форме лисьей головы и постучал. Внутри он ни разу не был, но примерно представлял себе интерьер.
Вначале ему никто не открывал. Зато наверху слышался шорох. Маркби знал, что кто-то наблюдает за ним через крошечное окошко под гниющей крышей, гадая, кто заглянул к ним в гости. Наконец дверь дрогнула и распахнулась.
Перед ним стояла толстуха среднего возраста в розовом комбинезоне. Цвет комбинезона, как ни странно, гармонировал с ее тугими кудряшками оранжево-розового цвета — такой еще называют «цветом лосося». Лицо круглое, курносое. Нижняя губа полнее верхней и сильно выдается вперед — зубные врачи называют такой прикус «мезиальным». Выражение лица вызывающее; она очень напоминала угрюмого бульдога. Маркби показал ей свое удостоверение.
— Мы тут ни при чем! — отрезала толстуха.
Маркби сделал вид, что не слышал.
— Могу я поговорить с мистером Туэлвтризом? Это его дом?
— Папаши нету. И он тут тоже ни при чем. В его-то возрасте и при его здоровье!
— Где он? — прямо спросил Маркби.
— Не знаю. Пошел прогуляться, как обычно.
— Где он обычно гуляет?
Толстуха шумно втянула в себя воздух.
— Да так, шляется туда-сюда. Далеко-то он не уйдет, с его-то ногами.
— Вот как? — Маркби невинно улыбнулся. — Прискорбно слышать. У него есть палка?
— Да, есть. — Толстуха кивнула, кудряшки затряслись, и Маркби вспомнил многочисленные сэндвичи с консервированным лососем, которыми его кормили в детстве. — Ему бы бедро полечить, так и доктор советует. Только папаша жутко упрямый. Говорит, в больницу нипочем не ляжет..
Она посмотрела на Маркби в упор; в тишине оба услышали новый звук. В противоположном конце узкой прихожей хлопнула дверь. Потом до них донеслись громкое сопение и стук — как будто палки о плиточный пол. Маркби понял, что в дом можно войти и черным ходом. Видимо, за домами есть аллейка.
Маркби улыбнулся, и толстуха сурово насупилась.
— Похоже, ваш отец вернулся. Будьте добры, проверьте, пожалуйста.
С последними словами он шагнул вперед, и толстуха нехотя посторонилась, пропуская его в прихожую. Одновременно с Маркби из другой двери высунулся крепкий приземистый старик. Увидев незваного гостя, он ткнул в него палкой и осведомился: