— А что за коттеджи вы проектируете? — спросила Фортуна.
— Которые можно построить очень дешево, — ответил он, — поскольку я хорошо понимаю, что, когда население нашей страны вырастет, по всей Англии не будет хватать домов. И нам потребуются такие дома, которые выдержали бы испытание временем лучше, чем те, которые строятся сейчас.
— И у вас есть какие-то идеи на этот счет? — спросила девушка.
— Слишком много, чтобы пересказать их вам, — ответил мистер Фицгиббон.
— Ну, расскажите хотя бы об одной, — попросила Фортуна.
— Я подумал… — начал было он, но замолчал. — Прошу прощения, мисс Гримвуд, но вам это будет невероятно скучно.
— Между прочим, меня эта тема очень интересует, — сказала Фортуна. — Прошу вас, продолжайте.
В ее голосе прозвучала искренняя заинтересованность, и он с живостью начал рассказывать:
— Если не настилать пол прямо на грунт, а немного поднять его, чтобы воздух свободно циркулировал, можно будет избавиться от сырости, поднимающейся с земли.
— Ну, конечно! — воскликнула Фортуна. — Я уверена, что ваша идея верна. Два дня назад мы проезжали через Ламбет, и хотя я не входила в дома, которые теперь снова принадлежат маркизу… — Она вздохнула. — Я уверена, что из-за того, что они стоят недалеко от реки, все стены на первом этаже не только сырые, но и, несомненно, покрыты плесенью.
— Не сомневаюсь в этом, — сказал мистер Фицгиббон, — и верю, что воплощение в жизнь моей идеи позволит очень сильно уменьшить сырость.
Фортуна была так сильно увлечена разговором, что с трудом оторвалась от него, чтобы посмотреть, что делает генерал, сидевший по другую сторону от нее.
Она обнаружила, что он увлечен разговором с сэром Хьюго о недавно купленных лошадях, и снова повернулась к мистеру Фицгиббону — на лице ее был написан неподдельный интерес.
— Расскажите мне еще что-нибудь, — попросила она.
Они разговаривали, пока не был съеден десерт, после чего Фортуна поняла, что пора уходить. Она поднялась. Увидев это, сэр Хьюго на другом конце стола поднял свой бокал.
— Предлагаю выпить, — сказал он, — за самую красивую молодую женщину, которую я, благодарение судьбе, встретил за последние годы.
— Да-да, конечно, — согласился лорд Тревор. — Ваше здоровье, мисс Гримвуд.
Генерал и мистер Фицгиббон тоже подняли бокалы. Фортуна смутилась, отчего стала еще прелестней, поблагодарила их нежным голоском и направилась к двери.
К ее удивлению, маркиз встал и пошел рядом с ней.
— Мы будем скучать без вас, Фортуна, — произнес он, взяв ее руку и поднеся к губам.
Ее глаза расширились от изумления, но, когда лакей закрыл за ней дверь столовой, она сказала себе, что маркиз разыграл это представление, чтобы произвести впечатление на друзей.
Она отправилась в библиотеку, как он и велел ей. Камин уже горел, и собаки маркиза с удобством устроились на коврике перед ним. Она уселась среди них, и они радостно завиляли хвостами и громко залаяли, приветствуя ее.
Но когда собаки успокоились, она подумала, что званый ужин был каким-то странным.
Неужели жены джентльменов, присутствовавших на нем, скажем, леди Тревор или миссис Рексфорд-Стирлинг, не удивились, что маркиз не пригласил их к себе вместе с мужьями?
И за кого принял ее сэр Хьюго, когда она вошла в салон?
На лицах двух других престарелых джентльменов появилось похожее выражение удивления, когда они увидели ее.
Они в изумлении уставились на ее волосы, словно не веря, что они настоящие, и с кончиков их языка готово было сорваться множество вопросов, но мужчины были слишком воспитанными, чтобы задать их.
Только мистер Фицгиббон не увидел в ней ничего необычного; его лишь удивило, поразило, что она согласилась выслушать его идеи о новом методе строительства домов и посочувствовала ему, узнав, что отец не разрешает ему стать архитектором.
«Интересно, — подумала она, — почему никто не получает от жизни того, что он хочет получить?»
Тут она вспомнила слова Гилли: «Если чего-то очень сильно хочешь, всегда добьешься этого. Но будь осторожна — желай только хорошего».
Она подумала, что, быть может, мистеру Фицгиббону и удастся осуществить свою мечту. Когда к маркизу возвратятся его земли, разве не возникнет необходимость строить новые дома?
Обрадовавшись, что сможет помочь молодому архитектору, Фортуна взглянула на часы — было уже без двадцати одиннадцать.
Она подошла к столу и, взяв большое белое гусиное перо, вытащила из ящика стола лист бумаги. Интересно, понравился ли маркизу ее почерк? Гилли однажды сказала, что он очень четкий.