Она попыталась что-то ответить, но он не хотел слушать. Он хотел её. Прикосновение к упругому юному телу разбудило в нём зверя. А ещё её запах! Он сводил с ума, заставляя терять самообладание. Второй рукой мужчина рванул ворот шёлковой туники. Разорвав ткань, принялся мять маленькие груди. Она дёрнулась и укусила его в ладонь, которая зажимала ей рот.
- Ах, ты тварь! – вскипел Дхирам и впился в её рот.
Он укусил её до крови. Девушка вскрикнула, и он почувствовал, как по её лицу потекли слёзы. Она вырывалась, царапая его ногтями, но сопротивление ещё больше заводило его. Вот она, амазонка, барахтается под ним, как обычная девка из таверны. Его буквально трясло от вожделения. Он содрал с неё остатки одежды, прижал к холодной каменной стене, раздвинул стройные бёдра и одним резким движением насадил на себя. Дикий душераздирающий крик потряс стены подземелья. И сразу его добыча затихла и повисла на нём.
-Дьявол! – выругался он.
Дхирам почувствовал, как ворвался в нетронутое маленькое лоно, и кровь потекла по его чреслам. Он вышел из неё и осторожно опустил на солому, сваленную в углу. Оторвав лоскут от изорванной туники, принялся вытирать ей бёдра. Судя по её одежде и хрупким формам, она не амазонка, а обычная рабыня. Впрочем, не обычная. На ней красивые одежды. Но главное - он никогда не встречал такой нежной кожи. Гладкая, как мрамор, и бархатистая, как лепестки розы. Под его ладонями её груди оживали, он ощутил, как напряглись соски. О, нет! Это выше его сил! Её тело, отвечавшее вопреки её воле на его ласки, лишило его последних остатков самообладания. Склонив голову, он осторожно скользнул языком по сосочку. Потом охватил его губами и принялся сосать. Он жадно сжимал губами этот напрягшийся бутон, ласкал его языком и втягивал в себя, будто надеялся вкусить молочное блаженство.
Вдруг она пришла в себя и, застонав, дёрнулась.
- Не бойся, - хрипло промолвил он, отрываясь от сладкого соска, - я не сделаю больно…
Слабый закатный луч пробился в крохотное оконце и упал на лицо Пушпы.
- О, святой Дамиан! – выдохнул Дхирам, придя в себя.
Только сейчас он увидел её глаза. Широко распахнутые, переполненные через край слезами, они смотрели на него с выражением неизъяснимого ужаса. Её лицо, бледное, с искусанными им пухлыми губами, было ему знакомым. Он где-то уже видел этот нежный овал подбородка, трогательные, почти детские щёки, с тенью длинных ресниц, лежащих на них, и маленький прямой нос. И вдруг в его сознании словно вспышка, возникло имя – Констанция. Её зовут Констанция!
Вдруг она очнулась от оцепенения: громко всхлипнула и резко села, прикрывшись руками, забилась в угол. Её трясло.
- Я не трону тебя, - сказал Дхирам.
- Зачем ты это сделал? – всхлипнула она, покачиваясь из стороны в сторону. – Зачем ты это сделал?! – повторила, точно безумная.
Рыдания душили её, и она содрогалась от них, удерживая трясущимися руками ткань на груди.
Внезапно со скрипом распахнулись двери, и в темницу вошли четыре амазонки с мечами на поясе. Едва бросив на Пушпу взгляд, одна из воительниц, по виду - более старшая, тут же сделала знак, и двое стражниц, схватив под руки Дхирама повели его прочь из темницы.
- О, госпожа! – Пушпа кинулась в ноги старшей амазонке. – Куда его повели?
- Хм, сладко тебе с ним было? – злая усмешка исказила суровое лицо девы-воина. – Не тревожься, это не твоя печаль.
Две стражницы, подняв девушку с колен, тоже вывели её в тёмный коридор.
***
- Кто посмел?! – Мариса, словно раненая пантера металась по комнате. – Кто посмел отправить её туда?! – зелёные глаза повелительницы сверкали, как отточенные мечи.
- Моя королева, - Виджая избегала смотреть в зелёные глаза, метавшие молнии, старалась не встречаться с испепеляющим взором Марисы. – Я лишь передала ваш приказ отвести рабыню в ваши покои. Стражницы, исполнявшие этот приказ, уже наказаны.
- И что?! – опять вскричала Мариса. – Что это меняет?! Я хочу знать, почему они ослушались меня! Приведите их немедленно!
- Но это невозможно, моя королева, - голос Виджаи дрогнул.
- Почему?! – костяшки королевских пальцев, сжавших рукоять меча, висевшего на поясе, побелели.
- Они казнены, как и подобает… Всякий, нарушивший ваш приказ, наказывается смертью. Согласно закону Свартши, - Виджая почтительно поклонилась.
- Закон?! Закон! – Мариса еле сдержалась, чтобы не кинуться с кулаками на свою советницу. – Мне кажется, Виджая, это заговор…
- Моя королева, вы… обвиняете меня? – амазонка прямо посмотрела в побледневшее лицо королевы, но её собственное лицо тоже стало похоже на мел, даже тонкие губы сжались в бледную линию.
- Нет, о, нет, - Мариса усмехнулась, но в её глазах блеснул клинок, - тебе я верю. Но… скажи, кто мог подслушать наш разговор о планах на Пушпу?
- Я не могу знать этого…
- Так узнай! Узнай, Виджая! – Мариса вновь сорвалась на крик. – И клянусь, если ты в ближайшие дни не найдёшь заговорщиков, ты сама ответишь мне!
- Да, моя королева. Я могу удалиться?
- Нет, постой! Мои планы остаются в силе – Пушпа станет матерью наследницы престола.
- Но… Моя королева, - Виджая замялась, - ведь она… Дхирам изнасиловал её.
- Ну и что? – Мариса усмехнулась. – Свартши не завещала, что матерью ребёнка должна быть девственница. Подумай сама, что, если бы могла зачать я? Ведь я давно лишилась девственности. Это качество не имеет значения. Пушпа по-прежнему подходит на роль матери. Тот, кто толкнул её к нему в темницу, просчитался, - Мариса зло рассмеялась, и вновь приказала, взмахнув рукою: - Ступай, позаботься о церемонии. Пусть всё приготовят, как того требует завет Свартши.
Констанция сидела в маленьком бассейне с тёплой водой, ласкавшей её порозовевшее от купания тело. Пока чернокожая служанка мыла её косы, девушка размышляла. Уже несколько дней она в стране амазонок, а с ней обращаются, как с принцессой. Дважды в день она купается, эрилопка, дочь далёкого континента Эрилопии, попавшая в рабство к амазонкам, умащивает её тело благовониями. Чем-то смазывает волосы, ополаскивает их в отварах каких-то трав. Никогда она не ощущала такой лёгкости в ногах и совсем позабыла о своём недуге, лишь на рассвете страдала от боли, которая, впрочем, постепенно отпускала её.
Что ждёт её? Ах, если бы только она могла узнать это и могла увидеть, хоть издали, Дэймона! Она не может забыть их жуткую встречу в темнице. Благородный воин сэр Келли, её супруг, превратился в насильника. После того, как его увели стражницы, они не виделись. Констанция пыталась хоть что-то разузнать о нём у служанки, но эрилопка, чёрная, как сама ночь, была нема. Она лишь улыбалась, показывая крупные белые зубы, и покачивала головой.
Констанция с болью вспоминала то, что он сотворил с ней. Но вместе с тем она и не думала отказываться от своего замысла: во что бы то ни стало она должна спасти графа Олдриджа из плена. Она вспоминала его лицо, искажённое болью, когда он смотрел на неё. Раскаивался ли он в содеянном? Девушка не находила ответа на свой вопрос, однако чувствовала, что прежний сэр Келли, Чёрный Дракон, которым он был прежде, неспособен обидеть женщину. «Это амазонские чары превратили его сердце в камень» - размышляла Констанция.
Благодаря Кернунну, передавшему её в руки работорговца, она смогла попасть в сердце Амазонии – дворец королевы Марисы. И теперь, пусть даже ценой своей жизни, должна спасти супруга. Юная графиня прекрасно понимала, что её ожидает много испытаний, но её сердце не имело страха. Что ж, если она не сможет вызволить Дракона, то погибнет вместе с ним. Так решила смелая девушка.