Она снова окунула швабру в ведро как раз в тот момент, когда дверь открылась и впустила порыв уличного шума. Она вежливо улыбнулась коренастому гиене-перевёртышу, который был одним из постоянных клиентов Арчи.
— Арчи, твой номер в три тридцать здесь, — позвала она.
Гиена закатил на неё глаза.
— Ты никогда не будешь называть меня по имени?
— Когда ты настаиваешь на том, что тебя зовут Хэмбоун, нет, я не могу так называть взрослого мужчину.
Дин насмешливо фыркнул.
— Да, в этом я согласен с Милой.
Арчи позвал своего клиента и Мила быстро предупредила его:
— Осторожно, пол мокрый.
Когда гиена обошла мокрое пятно, дверь снова распахнулась. Женщина вошла внутрь и огляделась, выглядя неуверенной, беспокойно теребя свои черные кудри.
— Привет, у вас назначена встреча? — спросила Мила.
Глаза женщины метнулись к Миле, на мгновение, вспыхнув чем-то темным.
— Эм, нет, — ответила она. — Я просто подумала, не могла бы ты взглянуть на это для меня.
Она запустила руку в коричневый бумажный пакет, казалось, повернула пакет к Миле и…
В воздухе прогремел гром. Сильный удар обрушился на Милу как раз в тот момент, когда раскалённая боль взорвалась в левой части её груди. Она отшатнулась в шоке, её рот приоткрылся, ноги заскользили по мокрому полу. Не гром, подумала она, падая. Не гром. Чёрт.
Воздух рассекли выстрелы, от которых сердце Доминика забилось о ребра. Он выбежал из комнаты отдыха в парикмахерскую… как раз вовремя, чтобы увидеть, как Мила теряет равновесие и неловко падает навзничь. Она зашипела и, словно придавленная болью, рухнула на спину. Воздух наполнился запахом крови и пороха. Кровь Милы. Казалось, от этого у него забило ноздри и скрутило желудок, повергнув его волка в слепую панику. И на одно мгновение мир Доминика остановился.
Злобный, изнуряющий страх скребся у него внутри, подступал к горлу и оседал на языке, густой и металлический. Его волк замер, прикованный к месту от необузданного шока.
— Отойди! — приказала женщина у двери, дрожащим движением указывая на Милу коричневым бумажным пакетом, в то время как её маниакальный взгляд метался от человека к человеку. Сумка, в которой была чёртова дыра размером с пулю. — Отойди, или я выстрелю в неё снова!
Розмари. Он почти не узнал её. Она покрасила волосы в чёрный цвет и сделала химическую завивку в тугие локоны. Она была немного похожа на Милу. Его Мила. Кого эта сука застрелила.
Несмотря на то, что Мила прижала руку к ране, кровь все ещё сочилась и пачкала её рубашку прямо над сердцем. Как это сердце все ещё билось, он, чёрт возьми, не знал. Но это продолжить недолго. Никто не мог оправиться от такого смертельного ранения в грудь без медицинской помощи. Никто.
Мила была в сознании, её взгляд был прикован к Розмари, но её лицо исказилось от боли. Чёрт, ему нужно было добраться до неё. Нужно было остановить кровотечение. Вызвать целителя. Что-нибудь. Но он не мог пошевелиться, пока эта сука все ещё целилась из пистолета в его пару.
Он почувствовал, что Розмари без колебаний выстрелит в неё снова. Не задумываясь, всадит ещё одну пулю в Милу. И тогда он увидел это — именно такой была бы его жизнь без его маленькой кошки. Почувствовал вкус пустого, холодного, бессмысленного будущего, которое ждало его впереди, если он, чёрт возьми, ничего не предпримет.
— Пора идти, Доминик, — сказала Розмари.
Эти слова вывели его волка из состояния шока, и зверь издал жалобный вой, наполненный чистой яростью. Его сердце колотилось как барабан, Доминик сделал только один шаг вперёд.
— Опусти пистолет, — сказал он ей, удивляясь тому, насколько ровным был его голос.
— Я видела фотографии, где ты с ней, — выплюнула Розмари. — Она у нас на пути. Ей нужно умереть.
— И ты застрелила её. Ни один человек не может выжить после такой раны. К
счастью, Мила не была человеком, но Розмари не нужно было этого знать.
— Итак, тебе сейчас не нужен пистолет. Убери его.
Она облизнула губы.
— Мы должны уйти. Ты и я. Сейчас.
Она действительно думала, что они просто уйдут оттуда? Каждый мужчина в комнате был готов наброситься на неё. Чёрт возьми, сама Мила, вероятно, попробовала бы. Более того, Тейт, Люк и стражи были за дверью, готовые ворваться внутрь. Но никто не пошевелился, пока Розмари целилась из пистолета в Милу. Если бы Доминик только мог заставить её указать на это в другом месте…
— Посмотри на меня, Розмари, — приказал Доминик, потому что её внимание снова переключилось на Милу, а глаза наполнились ненавистью. — Смотри только на меня.