— Мне нужно в душ.
— Ты можешь принять душ после. Теперь руки над головой. Хорошая девочка.
Он сжал в руках дно её майки и снял её, обнажив всю эту аппетитную плоть. Он напевал, его губы касались её щеки.
— Мне нравится этот лифчик. Чёрный. Шёлковый. Кружевной. Но он мешает. — Одной рукой он расстегнул застёжку и снял её.
— Быстро ты, GQ.
С мягким смешком Доминик провёл рукой по её гладкой спине и запустил пальцы в её волосы.
— Рот.
Она повернула к нему лицо, её губы приоткрылись, и он завладел её ртом. Жадный. Собственнический. Почти дикий. Она пососала его язык, и он застонал, решив, что она пососёт что-нибудь ещё позже.
Мила откинулась назад и запустила руку в его волосы, пока он щипал её за соски. Её нервные окончания ожили, и каждое нажатие на соски посылало всплеск удовольствия прямо к клитору. Да, это было приятно. Как и руки, которые сейчас сжимали её грудь.
Она растворилась в нем, зашипела, когда он провёл зубами по её плечу. Он знал каждую её кнопку. Знал, как свести её с ума от желания. Знал, как довести её до такого отчаяния, что она умоляла.
Её кошка мурлыкала, тёрлась об него, оставляя на его коже свой запах. Заявляя о своих правах. Предупреждая других женщин. Убедившись, что он знает, кому принадлежит.
Проведя руками по восхитительной коже своей пары, Доминик расстегнул ширинку её шорт и позволил им растечься по полу. Вид черных кружевных стрингов, украшенных маленькими красными бантиками, заставил его с трудом сглотнуть — они были одними из его любимых. Особенно потому, что потребовалось всего лишь немного потянуть за эти бантики, чтобы развязать их, и шнурок упал. Это было похоже на разворачивание подарка.
— Очень хорошо, что я не знал, что сегодня на тебе ещё и этот маленький кусочек кружева, иначе мой член был бы таким болезненно твёрдым, что я сомневаюсь, что смог бы ходить, не хромая.
Развязав узлы на её стрингах, он позволил им упасть на пол и крепко стиснул сердцевину.
— Моя. — Он просунул палец между её складок, как раз вовремя потирая клитор. И раздался тот тихий стон, который он любил. — Давай посмотрим, сможем ли мы заставить тебя издать этот звук снова.
Он поймал её клитор двумя пальцами и скользнул ими вперёд, поглаживая с обеих сторон маленький бугорок.
— Да, вот он. Хорошая девочка.
Он продолжал играть с её клитором, его взгляд был прикован к тому, как её груди вздымались с каждой рваным вздохом. У него закружилась голова, когда пьянящий аромат её желания донёсся до него и влился в лёгкие. Его член стал ещё больше. Сильно разгоревшись, он толкнулся ему в ширинку и вонзился в её спину.
Доминик наклонил голову и прикусил зубами её пульс.
— Должен ли я позволить тебе кончить, прежде чем трахну тебя?
— Так будет лучше.
— Хм. Не уверен, что ты этого заслуживаешь. Ты знала, что я буду твёрдым как скала весь день, если ты наденешь эту майку, но ты все равно это сделала. И поскольку мы были на пикнике, я даже не мог улизнуть куда-нибудь с тобой и что-то с этим сделать.
У Милы перехватило дыхание, когда он прижался ртом к своей отметине и пососал.
— Хотя тебе это понравилось. Отсроченное удовлетворение — это твоя фишка, не моя.
В конце концов, она была кошкой.
— Есть отсроченное удовлетворение, а есть простое поддразнивание своей пары для собственного развлечения. — Он скользнул рукой к её горлу и взял за воротник, проведя большим пальцем по пульсу. — Ты заставила меня ждать, так почему я не должен заставлять ждать тебя?
— Потому что я всажу тебе нож в яйца, если ты это сделаешь.
Его губы дрогнули.
— Нет, я не думаю, что ты это сделаешь, — сказал он, подталкивая её к плюшевому креслу. — Но на всякий случай, если у тебя возникнет соблазн попробовать это…
Он перегнул её через подлокотник кресла, улыбнувшись её возмущённому вздоху.
— Попробуй это. — Прежде чем она успела начать ругаться или жаловаться, он ввёл в неё два пальца, скрипя зубами, когда её тугие ножны сжала их. — Такая горячая. Такая готовая для меня. — Но он хотел, чтобы она текла от потребности в нём.
Глаза Милы закрылись, когда её мир сузился до двух пальцев, проникающих в неё и выходящих из неё. Иногда они останавливались, чтобы покружиться или обвести маленькими кругами её точку G, но затем возвращались к глубокому проникновению.
Она пульсировала и жаждала большего. Желание бушевало в ней. Быстрое. Порочное. Электрическое. Оно лизало её кожу, пока нервные окончания не загорелись.
— Доминик…
— Тебе нужно кончить, я знаю.
Он почувствовал, как нарастает её возбуждение. Почувствовал, как её терпение истощается от предвкушения. Она жаждала большего — он это тоже чувствовал. И ему нравилось знать и чувствовать то, что он с ней делал.