Однажды рано утром Рианон жаловалась Лиззи по телефону:
– Беда в том, что никто не хочет брать нас под свое крыло. Спайсер всем нравится. Пробная серия тоже всем понравилась, но никому неохота расставаться с деньгами.
– Что за чушь! – возмутилась Лиззи. – Если людям нравится, почему вы не можете найти спонсора?
– Потому что сейчас бразды правления в руках мелких завистливых вшей типа Марвина Мансфилда или же духовных кастратов, которые заняты только политикой или банкетами. Им некогда думать о том, как делать телевидение. Плюс к тому ни у кого в общем-то денег нет. Ситуация, конечно, переменится, но нам нужно раскрутиться прежде, чем закончится кризис.
– А еще у кого-нибудь есть такие проблемы? – поинтересовалась Лиззи.
– Можно сказать, у всех, с кем я общалась. Нет, это не значит, что ни у кого ничего не получается, это значит, телевизионные боссы тебя и слушать не захотят, если ты не достал по крайней мере семьдесят процентов бюджета проекта по собственным каналам.
– А хоть что-нибудь у вас есть?
– Процентов сорок, – ответила Рианон. – Зато обещаний – с три короба. В общем, к тому времени, как нам дадут зеленую улицу, мы будем готовы запускать цикл. А это уже прогресс по сравнению с теми условиями, в которых мы начинали “Хочу все знать”. Да что я тебе рассказываю, сама помнишь.
– Как тебе Люси?
– Выше всяких похвал. Думаю, когда дело двинется, я уступлю ей руководство программой. Они с Шарон отлично спелись, а мне понадобится свободное время на реализацию других идей.
– Звучит неплохо, – отметила Лиззи. – Значит, ты выкарабкаешься.
– Надеюсь, – отозвалась Рианон. – Ладно, что мы все обо мне. С чего ты мне звонишь в такую рань?
– У нас тут десять часов, – возразила Лиззи. – А проснулись мы в четыре тридцать.
– Следовательно, в скором времени вы с Энди снова ляжете в постель. – Рианон хихикнула. – Запиши свои впечатления, потом перезвони и расскажи.
Лиззи расхохоталась.
– Ну, нам еще рано.
– Верится с трудом.
– Из-за океана ничего не слышно?
– Нет, – сказала Рианон.
Сердце ее ухнуло в пропасть. Галина прилетела в Англию только вчера, и Рианон было не по себе просто от сознания того, что она находится так близко. Конечно, никаких контактов быть не может, но даже от мыслей делалось нехорошо.
– Что ты сейчас обо всем этом думаешь? – наседала на нее Лиззи.
– Господи, столько хлопот, что мне некогда об этом думать, – солгала Рианон. – Ну а ты-то как? Как у тебя дела?
На другом конце провода наступила тишина, и Рианон перестала перебирать почту, забеспокоившись.
– Лиззи! – крикнула она в трубку. – Ты меня слышишь?
– Слышу, слышу. – Лиззи засмеялась. – Энди… В общем, тебе ни к чему знать, что он сделал, просто я секунду не могла говорить. Я звоню не только затем, чтобы узнать, как ты поживаешь. Должна сказать тебе… Спросить, не сможешь ли ты выкроить время и приехать в течение ближайших двух недель. Мне есть что рассказать, и я хочу, чтобы ты была рядом.
Рианон улыбнулась. Все ясно: Лиззи беременна. Но не стоит разочаровывать подругу и говорить, что все ясно как белый день.
– Я посмотрю свое расписание, – сказала она, – но вообще-то уверена, что это нетрудно.
– Правда? – радостно воскликнула Лиззи. – Приедешь? Я-то думала, придется битый час тебя уговаривать.
– Ты же знаешь, я легка на подъем, – усмехнулась Рианон. – И соскучилась. Очень хочу тебя повидать, и с Энди с удовольствием встречусь. А взять небольшой отпуск сейчас, в самое отвратное время года, очень заманчиво. Кстати, ведь в прошлом году мы как раз в это время там были?
– Точно, – отозвалась Лиззи. – Ну что, позвонишь, скажешь, когда вылетаешь? Или тебе заказать билеты?
Рианон опять улыбнулась.
– Не стоит. Я сама перезвоню. У меня давным-давно запланировано несколько встреч, так что с делами разделаюсь, может быть, дней через десять.
– Отлично, – заключила Лиззи.
Повесив трубку, Рианон закончила просмотр почты, но обнаружила только счета и ни одной более приятной бумаги. Швырнув всю пачку на стол, она прошла в кухню, чтобы выпить еще чашку кофе.
Утром она проснулась в беспокойном, нервозном настроении, и разговор с Лиззи не поднял его; сейчас Рианон чувствовала себя даже хуже, чем до звонка подруги. Дело тут было не в Галине: Рианон отнюдь не собиралась ехать в “Селфбриджс” на первую в Британии презентацию новых духов “Конспираси”. Расстроила ее беременность Лиззи. Наверное, “расстроила” не совсем точное слово, но Рианон не могла подобрать другого.
Думая об этом, она поняла, что, в сущности, рада за Лиззи. Да, это означает, что Лиззи не вернется; впрочем, Рианон давно с этим смирилась, так что известие не могло так огорчить ее. Чем дольше Рианон размышляла, тем больше вдохновляла ее перспектива путешествия в Перлатонгу, встречи с Энди и Дугом и веселого торжества. Так почему же она мечется по комнате, как зверь в клетке, и сердце колотится как сумасшедшее?
Спускаясь в подземку, чтобы ехать в Вест-Эйд, Рианон наконец решила: дело все-таки в Галине. Нужно это признать, если пытаться обмануть себя, станет только хуже. Она боится, что Галина позвонит, и она в конце концов согласится встретиться. С другой стороны, невыносимо думать, что Галина не позвонит. Нелепость, коль скоро у нее нет желания встречаться с Галиной или не о чем говорить. Так почему же она вновь и вновь прокручивает в голове сценарий, на который не пойдет ни Галина, ни она сама? Зачем пытается представить, как поведет себя жена Макса Романова, когда увидит ее? Ведь чтобы получить ответ на этот вопрос, достаточно выйти на станции “Бонд-стрит” и перейти улицу. На презентации будут сотни людей, жаждущих увидеть супермодель во плоти и получить бесплатный флакон духов. Рианон может попросту смешаться с толпой, поздороваться с Галиной, пожелать ей счастья и уйти. Но зачем это ей нужно, если она настроена полностью вычеркнуть Галину из своей жизни? Ага, не в том дело, что она не хочет видеть Галину. Разумеется, Галина не могла приехать без Макса, а Рианон достаточно только подумать о нем, чтобы понять, насколько глупо было бы опять встречаться. Но его же не будет на презентации? Или будет? Галина писала, что он приедет только к концу ее турне, так что плохого в том, чтобы поздороваться со школьной подругой?
Рианон прекрасно знала, что в этом плохого. Да, в каком-то извращенном смысле встреча с Галиной сблизила бы ее с Максом. Так что нет, никуда она не пойдет, и точка. У нее сегодня много дел, обед с нужным человеком, и вообще есть чем заняться, так что лучше держаться подальше от опасных зон. Есть в жизни вещи поважнее.
Рианон покинула подземку и, уже переходя Оксфорд-стрит, к своему ужасу, осознала, что вышла на платформе “Бонд-стрит” и направляется к “Селфбриджс”. Но тут же успокоилась, вспомнив, что кафе, где назначена встреча с Морганом и Салли Симпсонами, расположено недалеко от “Селфбриджс”. Она догадывалась, о чем пойдет разговор: рейтинг “Хочу все знать” падает, у Симпсонов до сих пор нет ведущего, а запас идей, оставленных Рианон и Лиззи, иссякает. Поэтому Симпсоны спросят ее, спросят беспечно, как если бы не вышвырнули в свое время из программы, не согласится ли Рианон стать консультантом. По крайней мере так думает Джолин, а Джолин почти никогда не ошибается.
Рианон уже обдумывала, какой ответ дать Симпсонам. Она разрывалась между двумя вариантами: откровенно послать их ко всем чертям – либо заставить ползать на брюхе. Больше она склонялась ко второму варианту, и не только потому, что по-прежнему нуждалась в деньгах. Ей импонировала возможность делать не одну программу, а две. Конечно, ее участие в “Хочу все знать” будет по необходимости тайным, иначе Марвин Мансфилд взбрыкнет и прикроет всю лавочку. Впрочем, рано или поздно этот узел будет разрублен, и Рианон верила, что у “Хочу все знать” шансов на выживание больше, чем у Марва. Иными словами, дни Марва сочтены – если верить Джолину. А дальше все будет зависеть от того, кого назначат на его место; поговаривали, что Феликса Рольфа. Следовательно, для Рианон открывалась возможность стать не только шеф-продюсером “Хочу все знать”, как и прежде, но и исполнительным продюсером “Внимания”. Захватывающая перспектива.