- Я была очень, очень счастлива! - тихо сказала она.
Дверь за нею закрылась, прежде чем граф успел что-либо ответить.
***
Граф проснулся оттого, что кто-то тихо, почти неслышно раздвинул на окне шторы.
Этот легкий звук разбудил его, вернув из страны сновидений к действительности, и он увидел, как солнечный свет струится через окно, заливая всю комнату золотистым сиянием.
В открытое окно доносилось пение и щебетание птиц и лился чудный аромат роз, которые в изобилии росли и под окном, и в саду за гостиницей.
- Доброе утро, милорд, - услышал граф знакомый голос.
Приподнявшись на подушках, граф с удивлением увидел перед собой не гостиничного слугу, как он ожидал, а своего собственного домашнего камердинера.
- Боже милостивый, Трэвис! - воскликнул он. - Что ты здесь делаешь?
- Мистер Гротхэм получил записку от вашей светлости вчера поздно ночью. Мы так рады были получить весточку от вас, милорд! Уж как мы о вас беспокоились и сказать невозможно!
- Мистер Гротхэм получил мою записку? - медленно повторил граф - Да, милорд, и я сразу приготовил вашу дорожную карету; она здесь, как вы приказали, и грума лишнего взяли с собой, чтобы ехал обратно на Оресте. - Граф молчал, и Трэвис, выждав немного, продолжал:
- Мы просто ушам своим не поверили, когда узнали, что вы, ваша светлость, упали с лошади и получили травму Мы ведь знаем, какой вы, ваша светлость, прекрасный наездник, таких в целом свете поискать - не найдешь! Правда, грумы говорят, этот вороной жеребец - настоящий дьявол!
Трэвис немного прибрал в комнате, потом сказал:
- Я привез вашей светлости чистую одежду. Могу себе представить, на что похож ваш костюм, - вам так долго не во что было переодеться!
- Постучи в ту дверь! - внезапно приказал граф, указывая пальцем Он сказал это так резко и неожиданно, что Трэвис сначала застыл от удивления Однако, справившись с собой, он быстро подошел к двери, которая вела в соседнюю комнату, и постучал, Никто не ответил - Открой ее! - произнес граф. - И скажи мне, что там внутри.
Трэвис в точности выполнил приказание.
- Там пусто, милорд. На кровати кто-то спал, но сейчас здесь никого нет.
- Проверь, висит ли что-нибудь в шкафу, - попросил граф.
Трэвис вошел в комнату, и граф слышал, как он открывает дверцы шкафа, как выдвигает и задвигает ящики комода.
Слуга вернулся в комнату.
- Ничего, милорд.
Одним рывком граф скинул с себя одеяло.
- Я хочу встать, - сказал он. - Приготовь мою одежду. Когда я оденусь, пусть хозяин гостиницы зайдет ко мне, мне надо с ним поговорить.
Четверть часа спустя он уже беседовал наедине с хозяином.
- Где моя жена?
Вид у хозяина был весьма удивленный.
- Я думал, сэр, вам известно, что миссис Хелстон уехала сегодня рано утром. Она сказала мне, что поедет вперед, чтобы приготовить все к вашему возвращению. Что-нибудь не так?
- Нет-нет, все в порядке, - быстро ответил граф. - Я просто не ожидал, что она уедет так рано, пока я еще буду спать.
- Миссис Хелстон уехала, когда еще и шести не пробило, сэр. Я так понял, что она не хочет беспокоить вас. - Оглянувшись, нет ли кого рядом, хозяин добавил:
- Я не собирался упоминать об этом, сэр, но она еще сказала, чтобы я, когда прибудет карета, не говорил никому о том, что она поехала вперед. Она хотела, чтобы это был сюрприз.
- Весьма разумно, - поспешно подтвердил граф. - Жена не хотела, чтобы наши слуги в Лондоне подумали, будто она вмешивается в их дела или не доверяет им, хочет найти какое-нибудь упущение. Вы сделаете мне большое одолжение, если вы никому не скажете, что она уехала, да и вообще не будете говорить о том, что она была здесь.
Графу показалось, что хозяин посмотрел на него как-то подозрительно, но когда он попросил счет и, сверх положенной суммы, добавил щедрые чаевые, хозяин готов был согласиться на что угодно.
Граф довольно легко спустился по лестнице, и дорога до Лондона в карете на рессорах не показалась ему особенно утомительной.
В то же время он был в отчаянии от исчезновения Калисты.
Он пытался убедить себя, что она действительно сделала так, как сказала хозяину, и поехала вперед, чтобы скрыть от матери, что они были в гостинице вдвоем. В этом случае она, конечно, уже ждет его в Лондоне.
Объяснение было весьма утешительным и даже правдоподобным, если бы не то обстоятельство, что она не доверилась ему и ни о чем его не предупредила; у графа было неприятное чувство, которое вскоре подтвердилось, что по приезде в Лондон он не найдет там Калисты.
Он не поехал к леди Чевингтон, а просто послал ей записку, желая узнать, есть ли какие-нибудь новости и не нашлась ли Калиста.
Не прошло и часа, как леди Чевингтон появилась в его доме собственной персоной.
- Вы так долго отсутствовали, милорд, - начала она. - Я надеялась, вы уже нашли Калисту.
- Вы не имели от нее никаких известий? - уклончиво спросил граф.
- Если бы я хоть что-то узнала о ней, я сделала бы все возможное, чтобы немедленно связаться с вами, - ответила леди Чевингтон. - Где она может быть? Ведь если бы с ней произошел какой-нибудь несчастный случай или ее уже не было бы в живых, мы бы узнали об этом, не правда ли?
- Казалось бы, такая девушка не может так бесследно исчезнуть, при том что с ней ее необычная, замечательная лошадь, - задумчиво заметил граф.
- Я и сама это все время повторяю, - вздохнула леди Чевингтон. - И, что хуже всего, я не могу довериться моим друзьям, не могу попросить их помочь мне найти Калисту; мне так тяжело - это невозможно выразить словами!
- Вы никому не сказали о том, что ваша дочь исчезла? - спросил граф.
- Разумеется, нет! - воскликнула леди Чевингтон. - Вы можете себе представить, какие бы тут пошли сплетни, какие домыслы по поводу того, что с ней могло случиться, - ведь она совершенно одна! - Она раздраженно пожала плечами:
- Никто, конечно, не поверит в то, что она одна!
- Да, я и сам об этом думал, - признался граф.
- Так что же нам делать?
- Я собираюсь теперь сделать то, что нам следовало сделать с самого начала, - жестко произнес граф. - Я знаком с одним бывшим сыщиком, который может найти для меня несколько подходящих людей; они займутся поисками Калисты частным образом, не привлекая к делу полицию. Я найму с дюжину этих детективов, и, надеюсь, им не потребуется слишком много времени, чтобы отыскать Калисту, где бы она ни была.
Граф не стал говорить леди Чевингтон, что он почти не сомневается в том, что девушка где-то в Лондоне.
Прежде чем уехать из гостиницы, граф выяснил, что она поехала по лондонской дороге, которая проходит между Барнетом и Финчли.
Без сомнения, сказал себе граф, ей трудно будет проехать через многочисленные деревушки, оставшись незамеченной.
Не успела леди Чевингтон уйти, как прибыл Робинсон.
Граф дал ему необходимые указания и по секрету сказал, что он был прав в своем первом предположении - Калиста действительно поступила в цирковую труппу.
- А вы не думаете, что она могла перейти в другую, милорд? - заметил Робинсон.
- Мне кажется, что, если она опять пытается скрыться, ей нет смысла делать этого, - возразил граф. - Она прекрасно понимает, что я, как и в первый раз, обыщу все цирки, так что, полагаю, она постарается найти какое-нибудь другое укрытие для себя и своей лошади.
- Не так-то просто это сделать, милорд, если у нее нет денег.
Граф знал, хотя и не хотел признаваться в этом, что у Калисты сейчас гораздо больше денег, чем было, когда она убегала из своего дома в Эпсоме.
Расплачиваясь по счету в гостинице, он обнаружил в своем кошельке засунутый среди банкнот маленький клочок бумаги. На нем было написано:
"Я В.Д. 10 ф. Калиста".
В первую минуту граф просто не мог поверить, что после стольких дней, проведенных вместе, после того как он так долго и усердно убеждал ее, что ее поведение было безумием, что она вела себя совершенно безответственно, путешествуя в одиночестве и подвергаясь многочисленным опасностям, Калиста снова оттолкнет его и бесследно исчезнет.