— Великолепно! Теперь им не до нас! — Мы угодили в склад боеприпасов! — услышал я голос Крылова. — Передать сигнал: «Кораблям следовать за мной!»
Берег пылал. Но батарея больше не стреляла.
— С одной покончили, — сказал Крылов так спокойно, будто корабль перешагнул через бурун.
Он поднял руку и показал в прорезь брони на светлую полосу воды, расстилающуюся перед нами.
— Дунай! — сказал он.
Да, в лунном свете сверкал Дунай. Громов переложил руль, корабль развернулся и пошел вниз по широкой спокойной реке…
Штурман, как видно, на память знавший весь фарватер, указывал Громову путь.
— Они сняли бакены и, поставили столько мин, что их хватит на пять флотилий, — сказал Коган.
— Скоро Исакча, — предупредил Крылов. Он знал Дунай не хуже опытного лоцмана.
«Исакча теперь мощная вражеская крепость с тяжелыми орудиями. Стоит ей открыть стрельбу — и реку преградит такая плотная завеса огня, что через нее не проскользнет и мышь», — говорил мне еще в Викете Алексей Емельянович. Сейчас он, наверное, чувствует, что сдает ответственный экзамен. Его начальник — опытный и смелый человек. Но как бы поступил командир «Железнякова», если бы рядом с ним не было Крылова?
Повсюду в светящейся воде мерещатся мины. Я прекрасно знаю, что мины скрыты водой по крайней мере на полметра, и все же и с левого и с правого борта мерещатся эти страшные рогатые твари… Стоит к ним прикоснуться — и корабль взлетит на воздух.
— Внимание! — предупредил Крылов.
Враги на этот раз поторопились. Над рекой засверкали звезды разрывов. Противник спешил установить завесу раньше, чем корабли подойдут к пристрелянному месту. Фарватер преградила стена огня. Дунай закипел от снарядных всплесков.
«Даже если идти полным ходом, через огонь не проскочим», — подумал я. Алексей Емельянович взглянул на Крылова.
— Отлично, — сказал Крылов.
Что он находит отличного?
Но капитан-лейтенант, видимо, что-то взвесил и на что-то решился. Прищурясь, почти смежив веки, он глядел в узкую амбразуру.
— Под берегом что? Минное поле? — обратился он к штурману.
— Мины, — подтвердил штурман.
— Держите под самый берег! — приказал Крылов.
— Есть держать под самый берег! — повторил Алексей Емельянович.
Громов — тот ничему, как видно, не удивлялся: «Командиру виднее, что и как». Он подхватил приказ, и монитор, послушный рулевому, отвернул с фарватера и покатился к правому берегу; огненный дождь медленно отодвинулся в сторону.
Крылов тотчас же бросил:
— По батарее — огонь!
Алексей Емельянович кинулся к переговорной трубе. Едва он успел передать в башню приказ, как снаряды главного калибра обрушились на фашистскую батарею. Над берегом поднялось зарево. «Черт возьми, да корабль ведь идет по минам!» — пришло мне в голову. Орудия монитора буквально испепелили берег. Неприятельская батарея смолкла в какие-нибудь несколько минут. «Железняков», пройдя над минным полем и не задев ни одной мины, снова вышел на фарватер. Плоское днище выручило его. На это-то и рассчитывал капитан-лейтенант!
— Прошли, — сказал Крылов. — Ну, теперь нас ожидает Тульча.
Тульча! Я о ней слышал. Фашисты укрепили еще недавно мирный городок, превратив его в грозную крепость. Кузнецов рассказывал о ее силе.
«Он и на этот раз предпримет что-нибудь необыкновенное, — подумал я о Крылове. — Но что? Что может он придумать?»
Грозная Тульча приближалась. В лунном свете уже зачернели старинные крепостные валы.
— Самый малый ход! — приказал капитан-лейтенант.
«Зачем самый малый? — недоуменно спросил я себя. — Ведь мы уже подходим. Сейчас гитлеровцы откроют огонь».
И враги действительно открыли огонь. Перед самым форштевнем «Железнякова» рассыпался веер горящих звезд. На этот раз противник подпустил корабль вплотную. Он хотел бить наверняка. Осколки снарядов застучали по палубе.
— Самый полный вперед! — вдруг скомандовал Крылов.
Телеграф передал приказание в машины. Корабль рванулся, приподнялся из воды и, кажется, даже прыгнул… Да, да! — Прыгнул так, что проскочил через огненную завесу, словно сквозь створки захлопнутой двери. «Железняков» остался не только цел, но и невредим.
— А теперь — самый малый, — сказал капитан-лейтенант.
Стрелка машинного телеграфа описала круг. «Железняков», подхваченный течением реки, медленно плыл вперед. Через пару минут на корабль снова посыпались снаряды.