И я ушла из дома. Думала, у меня до фига других родственников, которые меня знают, любят, уж наверное не оставят без помощи.
Первым делом я звякнула Асенковым. Асенков Адам мне приходится дядей со стороны отца. Бедная, правда, у него семья, но у них есть бесценное сокровище – Лида, моя кузина. Такого искреннего и доброго человека вы вряд ли где-то найдёте. Она на год младше меня, но в чём-то, мне кажется, даже умнее, чем я.
Первым делом я позвонила Лиде, поговорила с ней, потом спросила, нельзя ли к ним в гости приехать, и аккуратно намекнула на ночёвку. Она сказала: «Сейчас у мамы спрошу» и зависла минут на десять. Я жутко испугалась, думала, ну всё, точно нет. Однако, я ошиблась. Лида сказала, что в гости я могу явиться, хоть сейчас, они рады будут, а вот про ночёвку ни полслова. Ну ладно, на месте договорюсь.
Хотела было двинуть, но вспомнила, что деньги и вещи для Лиды остались дома. Пришлось вернуться. К счастью, мать куда-то усвистала, и я спокойно собралась. Взяла деньги, у меня их всего было пять тысяч, и поехала.
Асенковы живут в бедном районе, на окраине. Я б сказала, что это бомжатник, хотя, конечно, бывает и хуже.
Глава 2. У Асенковых. Печальные новости
Припёрлась я на их станцию, подошла к дому, и заметила Лиду.
Глянула на неё – и сердце у меня сжалось. Идёт в тоненькой куртейке, хотя на улице всего плюс пять, в капроновых штопаных колготках, в старой юбочке, стоптанных туфельках и без шапки.
– Лида! – кричу на всю улицу – Привет! Что ж ты так легко одета, солнце моё!
А она так обрадовалась, увидев меня, подняла свои большие серо-голубые глаза и улыбнулась:
– Привет! Боже, как я рада тебя видеть! – а губы все синие, и зуб на зуб не попадает.
– Да ты совсем замёрзла! – я сняла с себя куртку, а она у меня тёплая, отцовская, и накинула на Лиду. А она будто этого не замечает, всё на меня смотрит.
– Ты чего это… Без косы, что ли? – а лицо такое удивлённое. Ну да, мы же с лета не виделись, она и не знает, что я с бритой башкой.
– А вот да, всё, тютьки, была коса и сплыла. Просто надоела мне эта тоненькая длинная волосня, она вечно путалась, Раздираешь её с матюками, с утра взвинченный, злой, нервный. То ли дело – спокойно встал, по голове рукой провёл, и иди куда хочешь! – стала разглагольствовать я.
– Ну, ты даёшь, слушай. А что родители сказали?
– Мать раскудахталась, а отец одобрил. – Думаю, ему по барабану, просто назло матери сказал. Они всё друг другу назло делают, нет, чтоб сесть, поговорить, по-человечески разобраться. Детский сад какой-то.
– Не, ну это вообще! Кто бы мог подумать… – Лида до сих пор отойти не могла от шока – Слушай, а ты ведь так замёрзнешь! – спохватилась вдруг она – Пошли быстрей домой, бегом!
– Мне ничего не будет, – отмахиваюсь – а наешь что, я тебе такую школьную форму привезла!
Я прекрасно помнила, что без подарка к родственникам, в том числе и к Асенковым, нельзя. Иначе будут смотреть на тебя, как на непрошеного гости и постараются побыстрее выпроводить.
А у меня как раз лежала какая-то совсем новая юбка, которую мне отдала мать, зная, что я только в штанах хожу, и кофточка с кружевами, которую мне вот прям-таки навялили в прошлом году, и в итоге я её ни разу в жизни не надела. А Лида как раз такие наряды любит. Помимо этого, я ещё конфеты и чай купила. В общем, подарки есть, а значит, есть шанс, что меня здесь некоторое время потерпят.
Дошли мы до лидиной квартиры, и там нас встретила её мать. Такая же худенькая, как Лида, только ниже ростом, совсем миниатюрная. И дядя вываливается, два метра ростом, сто двадцать килограмм веса, хотя, по-моему, сейчас все сто пятьдесят. Обрюзгший, лицо серое, чуть ли не чёрное. Отвратительно выглядит.
– Здрасьте. – говорю и сразу сую тёте в руки чай и конфеты. Её довольно неприветливое лицо сразу меняется:
– Ой, Лиюшка, заходи, я сейчас переоденусь и к вам приду. Ставь чайник. – это дяде.
Я по привычке стала глазеть по сторонам. В квартире было как-то голо, неуютно, мебели мало, она вся ободранная. В углу, в прихожей, висели куртки, которым на вид лет по сто, была навалена куча обуви, половину из которой смело можно было выкинуть.
Я сразу как-то зажалась. Даже неловко оставаться у Асенковых на ночёвку. Видно, и так им денег не хватает, а тут ещё меня принесло.
Вообще, я всегда зажимаюсь. Бедных боюсь стеснить, лишний кусок съесть, богатых тоже боюсь потревожить. Вечно мне кажется, что я лишняя.
Наконец, вышла лидина мама в нарядном домашнем халате.