Его глаза расширяются, когда он читает. - Тейлор, это не может быть правдой...
- Это правда, сэр, - говорит Барклай, склонившись над ним и показывая пару вещей на компьютере. - Записи начинаются в 1995 году и продолжался вплоть до вчерашнего дня. Это полностью завершенные операции.
Директор снимает очки и трет глаза.
Барклай кивает. - Но это еще не все. И сэр, это хуже.
Директор поднимает брови. - Хуже? - спрашивает он. - Что может быть хуже?
Барклай сглатывает, и я знаю, что он собирается сказать. Он собирается показывать пальцем на правую руку директора. - Сегодня Бен Майклз отправился в офис с доказательством. Он привел с собой девушку, которая была похищена, в качестве свидетеля. Они говорили с заместителем директора Стразински. Они рассказали ему все, и показали ему доказательства, которые мы бы получили от торговцев.
- И он стрелял в них, - говорю я, прежде чем могу остановить себя. Лучший друг меня покинул, а парень, которого я любила, ушел. Я не собираюсь приукрашивать ситуацию.
Директор смотрит на меня, его глаза слегка расширились, губы приоткрылись. Сейчас он удивлен. - Это произошло сегодня? Когда...
- Час назад, - говорю я.
- В штаб-квартире? - он смотрит на Барклая. - Никто не звонил.
- Заместитель директора Стразински участвует, - говорит Барклай. - Он собирался скрыть доказательства. Я слышал все это через чип, который носил сегодня.
Директор смотрит вниз. Он в шоке, и его мозг пытается переварить то, что он только что услышал. Но он не говорит нам убираться или арестовывает нас, это означает, что некоторые из его воспоминаний размахивают красными флагами, говоря ему, что это на самом деле имеет какой-то смысл, что были знаки о Стразински, признаки, указывающие на это.
- Сэр, пожалуйста, - говорит Барклай. - Я призываю вас тщательно подобрать людей для рабочей группы. Нам надо выдвигаться сегодня, пока у нас еще есть шанс попасть в Черную дыру и найти доказательства, которые нам нужны, пока кто-нибудь не уничтожит их. Мы не можем позволить, чтобы они перенесли это в другое место.
Директор берет свой телефон снова. Он быстро набирает и держит его возле уха.
Я смотрю на Барклая. Я не уверена, что это означает. Телефонный звонок может быть потому, что он верит нам и собирался последовать предложению Барклая и учредить рабочую группу, или это может означать, что он собирается нас арестовать.
Я просто замерла, затаив дыхание. Я не смогу принять это, если другой человек, которому мы думали, что можем доверять, откажется от нас. Если директор участвует в заговоре, нам конец. Нет более неожиданных ходов или последних отчаянных вариантов.
Хуже, если он замешан, мы в ловушке.
Что означает, если мы собираемся бежать, мы должны сделать это прежде, чем другие люди прибудут сюда.
00:14:43:54
Директор вызвал специального агента Роберта Барнса и поставил его на громкую связь. Он просит Барнса открыть письмо Барклая, и говорит ему, что собирается запустить операцию. Они будут нуждаться в рабочей группе, чтобы отправиться в Черную дыру и закрыть ее. Им понадобится команда из тех людей, которые смогут расшифровать компьютерные файлы, которые извлек Барклай, и разобраться в доказательствах.
Затем он рассказывает ему о Стразински и других людях в АИ, которые могут быть вовлечены.
На линии Роберт Барнс клянется. - Стразински был потерян из виду после стрельбы сегодня днем. - он продолжает рассказывать то, что всем в АИ сказали, что произошло. Двое подозреваемых ворвались, напали на заместителя директора, и скрылись.
- Они бежали? - прерываю я. Мое сердце как будто в горле, и я задыхаюсь. Я боюсь надеяться. - Значит ли это, что они все еще живы?
- Команда вышла после них, но не выносила никаких тел, - говорит он.
Барклай вскакивает, чтобы объяснить, что он слышал через передатчик. Хотя я с трудом могу слушать слова. Бен и Сесиль живы. Облегчение поражает меня. Они, вероятно, снова в больнице, ждут нас и интересуются где мы.
- Сэр, могу ли я также предложить Хейли Уокер, - добавляет Барклай. - Я ее хорошо знаю, и могу поручиться за то, что она тут не причем.
- Я разрешаю ее переназначение, - говорит директор. - Сделайте звонки, все подготовьте, и давайте встретимся в комнате совещаний на 0600.
- Семья Бена, - говорю я, подпрыгивая прежде чем он повесит трубку. - Они были посажены в тюрьму. Они должны быть казнены завтра утром, но они невиновны.
- Это правда, сэр, - добавляет Барклай. - Были заказы на людей, которые будут задержаны и казнены.
Директор кивает и говорит в трубку. - И Роберт, ты оформишь приостановление на казни, назначенные на завтра, и проверишь предписания для тех, кого Стразински отправил в Поршень.
Узел в моей груди развязывается. Я думаю о том, каким бледным было лицо Дерека, в синяках и распухшее, когда он сказал мне бежать, и о том, как я обещала вытащить его, когда стучала в его дверь.
Я должна быть уверена в успехе, пока еще не слишком поздно.
- Тейлор, ты должен был прийти ко мне в самом начале, - говорит директор после того, как повесил трубку. - Ты один из лучших агентов, которые у нас есть. Я бы выслушал твои подозрения.
- Такой подход дал Эрику много хорошего, - говорю я, потому что давайте будем честными, именно поэтому он мертв.
Барклай напрягается, и я знаю, что должна чувствовать себя плохо. Может мне не стоило вспоминать Эрика - может быть, я должна быть благодарна, что директор верит нам, но я ничего не могу поделать. Он мне не нравится. И хотя кажется, что он не грязный, я все равно не доверяю ему. Неужели он не знал, что семья Бена была незаконно заключена? Или он не волновался, потому что цель оправдывает средства? В любом случае, это неправильно. Он глуп или безнравственен - оба качества делают его непригодным для АИ.
Барклай делает глубокий вдох. - Я не знал, кто в этом участвовал, и даже если бы я это сделал...Если бы я пришел к вам с подозрениями, но без доказательств, что ваш заместитель и ряд других людей, имена которых я даже не знаю, были задействовано в контрабанде, вы бы мне поверили? Прыгнули бы в расследование?
Директор откидывается, и я вижу, что он думает об этом, и решает, что мы правы, он не поверил бы, что это его собственные сотрудники - он все еще не может поверить, несмотря на то, Барклай рассказал ему и несмотря на то, что он знает, это правда.
- Хорошо, мы собираемся расследовать это сейчас, - говорит он.
На секунду, я думаю это действительно все, что хоть я и не люблю этого парня, мы сможем переместиться обратно в больницу, найти Бена и Сесиль и пойти домой.
Мы могли бы выиграть.
Но это даже не близко к тому, чтобы закончиться.
00:14:41:27
Дверь открывается.
Губернатор заходит с бокалом вина в руке, в окружении двух ее телохранителей. Ее щеки зарумянились, а глаза остекленели, и она кажется почти легкомысленный, словно не может удержаться от улыбки. Телохранители кажутся незаинтересованным, как и должны большинство телохранителей.
- Кит, что ты здесь делаешь? - говорит она. - Может ты, возможно, возьмешь отгул? Мы уже открыли Бордо.
- Ханна, это просто займет еще несколько минут, если вы могли бы извинить нас, - говорит он.
Затем она видит Барклая.
- О, Тэйлор, ты пришел, чтобы пообедать с нами? - говорит она.
Что-то не так в этом. Даже если она легкая, сколько она действительно смогла выпить за час? Плюс, если она потеряла рассудок, она должна быть в состоянии видеть, что есть некоторое серьезное дерьмо, происходящее в этом офисе прямо сейчас. Если она хотела знать, что происходило, она могла просто спросить. Я не понимаю, что у нее на уме.
Пока я пытаюсь разобраться с мыслями в моей голове, я слышу двигатель автомобиля, и мы кратко освещаемся слепящим светом фар, подъезжающих к дому.
Я знаю, что не так.
Но я опаздываю, и я знаю это.