И тут зелёная, скользко-холодная лапа проползла по её бедру вверх — и даже выше, настолько, что она ощутила, как поднялась её юбка, как палец зацепился за край её милого бельишка — и потянул его вниз, обнажая миру (и невольно замедляющим свой шаг прохожим) её пухленькое безволосое копытце. Но даже если её первичной реакцией было отдёрнуться и прикрыться — она справилась с этой слабостью и подняла над головой руку, показывая собравшимся тут средний палец. Что стало уже откровенным для них перебором и гонимые чувством высокопробного кринжа люди поспешили убраться — в том числе и те влюблённые. А значит, и Шаос могла наконец вытащить свой язык изо рта полуорка и, хорошенько сглотнув слюну, подтянуть тёпленькое бельишко на место.
— Всё, Никифий, идём… Только больсэ не отста… — Её носа коснулся некий… крайне знакомый запах. Что делал её рот полным слюны, а животик наполнял порхающими бабочками. — Да ладно, опять?!
Её аура не могла отвердить его член, ибо не успевала, нооо… на количество семени успешно влияла. И своим гибким хвостиком, сама же отворачиваясь, протянула ему губку… Ему она сейчас будет нужнее.
***
Ей нравилось это занятие. Оно было общественно полезным — это раз. Два — просто в её манере забавным. Как три — кажется, даже со стороны богини это заслуживало уважения, из-за чего она малость накидывала фаворчику в пухленькую копилочку хорошей, послушной ехидны, а как четыре — давало общение.
Люди улыбались, шутили и смеялись, глядя на то, как низкорослая и не слишком ловкая девчонка крутится вокруг памятника и трёт его длинной и тяжёлой, постоянно перевешивающей шваброй — по пронзённому во многих местах нагруднику, по измятому топхельму, под заклинившим забралом которого скрывалась личина героя, по его латным поножам… согласно слухам — также заклинившим, из-за чего он и не упал. Хотя — всего лишь слухам, руки его копья ведь тоже не выпустили, что значило, будто бы и рукавицы его тоже должно было заклинить. Кстати, касательно копья — она его также с удовольствием отполировала… ну, или протёрла — и в этом ей помогла местная стража. Потому что некий мужчина в геральдической накидке городской стражи просто, совсем не спрашивая на то разрешения, схватил крутившуюся у памятника ехидну подмышки — и поднял вверх, чтобы она смогла добраться до самого его острия. Они её здесь знали. Да и вообще — местные. Хотя и не все одобряли того, что представительница тех, с кем он бился, ошивается подле него, да ещё и так "неуважительно" трёт грязной тряпкой, пока всем только стоит, что просто восторгаться его подвигами. При этом делая это издалека.
— Что-то ты лёгкая сегодня. — Сказал он, светя из-под наносника широкой улыбкой. — Никак, остепенилась, а? Или к скабоданцам пошла?
Скабоданом именовался бог, что тоже, вроде как, выступал за всё хорошее и светлое, нооо… несколько излишне покровительствовал отказу от некоторых земных удовольствий… А именно — секса. Короче, его последователи практиковали ритуальную кастрацию, а женщины опивались какими-то настойками. Или пользовались узкими стилетами, делая в определённых местах тонкие проколы на животе.
— Ага, с-сяс! — Ответила Шаос и игриво так шлёпнула его хвостиком по щеке. После чего этот же самый хвост сильно так задрала вверх, демонстрируя ему лучшие ракурсы своих широких бёдер. — Как я тут законву, мы мовэм…
Она же обещала отцу, что не будет… Блин. Может быть, просто сразу не рассказывать? Или поступить как всегда — сказать, что так уж вышло… Хотя пока что ей не хотелось утруждать себя на новый "заход" — пару деньков бы ещё подождать… Но можно ограничиться руками! Или губами!
— Или сегодня я не могу…
— Да не парься. — Он поставил её на землю — и опустился к ней сам, шепотом говоря на самое ухо. — Слушай, а этот зеленокожий — он что, твой друг?
Никифий сидел у ведра с мутной водой и с угрюмым видом макал в неё губку. Макал — и выжимал, глядя на то, как вода с частичками хлопьев серой грязи течёт меж его такого же грязного цвета пальцев… И повышенное настроение синеволосой девушки при виде этой картины сразу же поутихло, а вместе с этим и улыбка сползла с её лица.
— Не… Не совсем. Он конюх у моего отц… — Шаос выругалась про себя — и улыбнулась картинно-невинной улыбкой, что оставалось только ресничками захлопать — но это было бы уже явным перебором. Про отца лишний раз лучше не говорить! — Э-эээй, Никифий… там в дугом ведъе есть тистая вода ессё?.. П-полей его, позалуста, свелху…
Беспрекословно, полуорк поднялся в рост и покачивающейся походкой подошёл к "статуе", по-очереди выворачивая на неё содержимое обоих вёдер… но хотя бы грязная (вероятно, только по совпадению) пошла перед чистой.
— Эй, эй, парень, полегче! — Отпрыгнул стражник, прихватывая за собой и Шаос, чтобы её также не окатило водой — а то ей это, с таким-то ростом, грозило не просто порчей штанов, а вполне себе умыванием. — С ним точно всё нормально?
Прижатая к его груди и способная лишь болтать в воздухе ногами девушка кивнула.
— Не-не, с ним всё нолмально… Он слегка стланный плосто… Поставьте меня, а?
— Хм… Как знаешь. Кстати, а чего ты иногда так говоришь мило? Прямо мягонько так… — Девушка в его руках хищно открыла ротик и… и хотела его за что-нибудь укусить, но не нашла подходящего места — не кольчужные же рукава грызть? Поэтому просто зашипела вместо этого.
— Нифига подобного! Я говою номально! Поставь меня! — И с пущей силой завихлялась.
— Ладно, ладно! Отпускаю… Какой злой зверёк, хехе!
Опустив Шаос на землю, стражник в последний раз потрепал её по голове, а она, присев в реверансе и открыто продемонстрировав под приподнятой юбчонкой своё бельё — пошла собирать вещи, попутно окликивая и Никифия — чтобы тот тоже собирался. С какой-то заторможенностью, орк повиновался…
Вроде бы — дело было закончено. "Статуя" — освежена, люди — развлечены представлением, сама она почувствовала себя полезной, Никифия выгуляла — а то он порой слишком грустным ей кажется, общаясь с одними только лошадьми, и, вроде бы, можно было идти домой…
— Эй, девушка, извините. У вас есть свободная минутка?
— Эм? — Обернулась она к неприглядного вида мужчине — такой вполне себе мог стоять за каким-нибудь прилавком магазина или же корпеть за кипами бумагам, что-то считая или записывая. Среднего роста, малость худощавый в какой-то строгой, но непримечательной коричневой одежде. Разве что, несколько рулонов бумаги подмышкой бросались в глаза — и треугольная шляпа с пером. — Зависит от того, то вам надо.
— Вы — довольно яркая личность, как посмотрю. И, вероятно, берётесь за весьма разноплановую работу, да?
— Хотите купить моё полуослитье тело? — Наклонила голову девушка, стараясь не слишком улыбаться и выглядеть скорее непонимающей.
— Н-нееет, я… — В душе она расцвела. А ведь именно этого она и добивалась — сконфузила, хехе! — Не хотите пораздавать листовки? С приглашениями посетить битвы на арене. И можете не переживать — всё законно! Да и с оплатой организатор не поскупится.
— Госпожа Лиз, идём! Лошади не кормлены, а уже пора… — Подал голос Никифий, бессмысленно переминающийся с ноги на ногу.
— Подовы, Никифий, минутку! А тево я-то?
— Вы — яркая, заметная личность. Ещё и милашка. — О том, что она — как бы забавная пародия на нормального человека, в частности на нормальную служанку, но в миниатюре — он по неким причинам говорить ей не стал. — А люди склонны замечать таких странных существ, и поэтому будут охотнее брать их из ваших рук, а потом — уже через секунду не забывать об этом. Вы же уже не ребёнок, верно?
— Венно… — Пробурчала Шаос… и невольно пригладила мягонький, слегка выпуклый животик у торчащего из-за края юбки пупка.