— Начинаете ухаживать? — пошутила Ирина. — Запомните, я не люблю ходить «под ручку».
— Да что вы, Ирина Владимировна! И не думал даже, — наклонился к девушке Бархатов. — Хотя, если честно говорить, стоило бы… Попробовать разве?
— Попробуйте.
— Тогда начну с приглашения в кино. Не оригинально, правда, но… Если у вас нет других планов — пойдемте смотреть «Рапсодию». Хорошая, говорят, картина.
— А я слышала, наоборот. Но всё равно. Пойдемте. У меня вечер свободный.
Они шли рядом, непринужденно болтая о пустяках. Бархатов шутил, рассказывал забавные истории, поддерживал Ирину за локоть при переходе через улицы, старался быть остроумным. Его подчеркнуто морской вид привлекал внимание женщин.
Ирина не была ни ханжой, ни «букой». Она любила смеяться, любила живое слово. Ей нравился Бархатов. Она с удовольствием его слушала, отвечала на шутки.
Сегодня Ленинград напоминал южный город. Стоял теплый солнечный вечер. На асфальтовых тротуарах девочки играли в «классы». Мальчишки катались на самокатах. Люди, одетые в пестрые и яркие одежды, выглядели празднично. Слышался смех, обрывки разговоров. Наступил тот час, когда ленинградцы, отдохнув после работы, выходят подышать свежим воздухом. Поток автомобилей значительно уменьшился. Город оказался во власти гуляющих пешеходов. Везде люди. Солнце ушло за дома, но в окнах верхних этажей еще горели оранжевые огни заката. Заглядывая в лицо Ирины, Бархатов говорил:
— Значит, поплаваем вместе, Ирина Владимировна. Теперь держитесь. Я ведь строгий. По правилам внутреннего распорядка вы будете подчинены непосредственно мне. Но вообще, если говорить серьезно, не завидую вам. В нехороший «переплет» вы попали. Точно! Не делайте больших глаз. Верьте моему опыту. Такой команды я еще в жизни не видел. Банда, настоящая банда. Ни дисциплины, ни знаний. Народ с бору да с сосенки. Судно прескверное. Сидит всего полтора метра. Капитан тоже…
Ирина насторожилась:
— Зачем же вы тогда сами пошли на этот перегон, Вадим Евгеньевич? Вас никто не принуждал, насколько я понимаю!
— Я моряк, Ирина Владимировна. Это мой хлеб. Мне нужно заработать несколько тысяч. Я в отпуске. Соединяю полезное с не очень приятным. Эпизод. А вот вы — девушка, и интересная девушка…
— Благодарю вас.
— …попадаете в такое окружение, что и моряку-то тяжёло будет, не то что вам. Не думаю, что капитан справится с этой бандой.
— Вы считаете, что Карданов плохой капитан?
— Да нет, замялся Бархатов. — Середняк. Слышал я о нем. Неудачная кандидатура для капитана головного судна. Плавает не так уж давно. Держится начальником. Даже со мной: «Придете к восьми. Вы мне будете нужны». Прямо как мальчишке. Подумаешь! Да если хотите, у меня опыта и знаний больше…
Ирина вспомнила светлые серьезные глаза Карданова, его озабоченный вид, худощавое лицо и холодно сказала:
— А мне Карданов нравится. И отзываются о нем хорошо. Я, правда, его мало знаю…
Они сидели в переполненном народом кинотеатре. Было жарко и душно. Ирина уже жалела, что пошла. На экране Элизабет Тейлор меняла туалеты, звучала музыка Рахманинова. Бархатов осторожно прижимал ногу к колену Ирины и пытался погладить ее руку. Она отодвигалась, ей было неудобно и смешно.
«Наверное он считает это необходимым для первого знакомства», — думала Ирина.
Фильм оставлял ее равнодушной. Ирине стало скучно, захотелось уйти. Бархатов сидел нахохлившись. Сеанс кончился. Ирина с облегчением встала. Они вышли со двора кинотеатра. На улице потемнело, засветились неоновые вывески магазинов. Бархатов уже не казался таким милым, веселым и интересным. Долго шли молча. Наконец Бархатов спросил:
— Вы, кажется, на что-то обиделись, Ирина Владимировна?
— Нет. Просто скучно, Вадим Евгеньевич.
— Неужели со мной так скучно? — усмехнулся Бархатов.
Ирина не ответила на вопрос.
— Понравилась картина?
Немного поспорили о фильме. Неожиданно Ирина спросила:
— Андрей Андреевич остался на судне?
— На судне. А что это вас вдруг заинтересовало?
Они дошли по Невскому до канала Грибоедова. Ирина остановилась:
— Ну вот, тут через дом я и живу. Спасибо, Вадим Евгеньевич, и до свидания. До завтра.
Бархатов медленно двинулся за Ириной:
— Доставлю уж вас до места.
— Не надо. Чего доброго, на лестнице попробуете меня поцеловать? А я этого тоже не люблю.
Бархатов расхохотался:
— Верно ведь. Была у меня такая мысль. Что ж! Вижу, методы надо менять. Прощайте.
Ирина протянула руку. Бархатов крепко, как мужчине, пожал ее. Ирина скрылась в парадной. Бархатов постоял, посмотрел ей вслед, улыбнулся и, засвистев какой-то мотивчик, пошел к Невскому.