2.2.3 И совсем радикально по этому вопросу прп. Симеон Новый Богослов в «Гимнах» говорит о том, что едва ли один из тысячи или один из десяти тысяч спасается. И даже само по себе избавление от страданий нимало не утешит в аду, так как намного страшнее страданий лишение небесных благ…
"Но, конечно, не все мы познали благодать,
Озарение и приобщение, потому что не (все)
Таким образом родились, но это едва
Один из тысячи или десятка тысяч
Познал в таинственном созерцании;
Все же прочие дети – выкидыши,
Не знающие Родившего их.
Ибо как дети, крестившись водою
Или и огнем, совершенно не ощущают (того);
Так и они, будучи мертвы по неверию
И скудны по причине неделания заповедей,
Не знают, что с ними было
….
Если же ты не станешь подражать смирению,
Страданиям и поруганиям Создателя
И не пожелаешь претерпеть их,
То либо мысленно, лучше же чувственно
Ты (сам) остался, о безумие,
Во мраке и тартаре своей плоти,
Которая есть тление. Ибо что иное,
Как не смерть в бессмертном сосуде [быть]
Заключенным (в нем), конечно, на веки,
Лишаясь всех благ, которые во свете,
И самого света? я ведь не говорю уже
О предании огню и скрежету
Зубов, и рыданию и червю,
Но (об одном) обитании в теле, как в бочке,
После воскресения, как и прежде этого,
И (чтобы) никуда ни вне не выглядывать,
Ни внутрь совершенно не воспринимать света,
Но лежать таким образом, лишаясь
Всех здешних наслаждений и будущих,
Как и прежде сказал я.
Итак, скажи, слушатель,
Говорящий: я не хочу быть
Внутри самого царствия,
Ни наслаждаться теми благами,
Но мне бы только быть вне мучения
И хотя бы не принять совершенно огненного испытания.
Какая тебе будет польза (от этого), как сказал я?"
(Гимн 46)
О количестве спасающихся как будто прямо полемизирует прп. Исаак Сирин: «Поскольку знал Бог Своим милосердным знанием, что если бы абсолютная праведность требовалась от людей, тогда только один из десяти тысяч нашелся бы, кто <мог бы> войти в Царство Небесное, Он дал им лекарство, подходящее для каждого, <а именно> покаяние, так, чтобы каждый день и на всякий миг было для них доступное средство исправления посредством силы этого лекарства и чтобы через сокрушение они омывали себя во всякое время от всякого осквернения, которое может приключиться, и обновлялись каждый день через покаяние.»(II,40,8)
А вот мысль о бессмысленности самой по себе ненаказанности у Исаака Сирина весьма схожа («Слова подвижнические», 58-е слово), её мы уже рассматривали выше. Похожим образом и свт. Иоанн Златоуст говорит, что самое страшное в аду не муки, а лишение небесных благ. Словно с другой точки зрения ту же мысль раскрывает блаженный Августин: «Человек, который, преуспевая, дойдет до такого состояния, что будет больше любить Бога, чем бояться геенны, так что если бы Господь Сам сказал ему: «пользуйся во веки плотскими наслаждениями, греши как только можешь – ты не умрешь, не попадешь в геенну, но только не будешь со Мной», – он придет в ужас и перестанет совсем грешить не из страха, чтобы не случилось то, чего он боялся, а чтобы не обидеть Того, Кого он так любит, – в Нем же Едином покой, которого ни глаз не видел, ни ухо не слышало, и не восходило на сердце человека, что приготовил Господь любящим Его.» («Об обучении оглашаемых», Глава 23,2)
Далее Августин, как и Симеон, говорит о немногих спасающихся и предупреждает от известного смущения по этому поводу: «Нас не должно тревожить, что много людей соглашаются с диаволом, и мало кто следует за Господом; ведь и пшеничных зерен так мало по сравнению с мякиной. Но как земледелец знает, что ему делать с огромной кучей мякины, так и для Бога множество грешников – ничто; Он знает, как с ними быть, чтобы Царство Его не знало ни волнения, ни посрамления. Не следует думать, что диавол остался победителем потому, что увлек за собой множество: его победят немногие.» (Там же, Глава 24,11)
Августин здесь как будто переворачивает ординарную логику рассуждений: немногие победили от дьявола, но в этом не победа его, а посрамление, потому что он потерпел поражение от немногих, немногочисленных. Может показаться, что это логическая ошибка, игра слов. Но, кажется, мысль Августина в другом: дьявол, несмотря на многочисленность его добровольных сторонников, не смог взять малочисленный "стан святых и город возлюбленный" (Откр. 20:8). Действительно, ведь если бы христиане не были в меньшинстве по отношению к людям века сего, но составляли бы большинство общества, вести благочестивую христианскую жизнь было бы несравненно проще! Массовая культура и её бесчисленные жертвы не навязывали бы ищущим истины душам культ лёгкой жизни, не обманывали бы пестротой лжеучений, не соблазняли бы всевозможной распущенностью, не оскорбляли бы поминутно безвкусицей и пошлостью… Не ужасали бы, наконец, и собственной своей жалкой участью! (Не говорю уже о временах гонений.)