Поэтому-то, въ виду ожидавшаго его нелѣпаго положенія, Мишель чувствовалъ нѣкоторое утѣшеніе, вызывая въ памяти открытое лицо Май Бетюнъ. Эту свѣтскую женщину ничѣмъ нельзя было удивить, и кромѣ того она была безконечно добра подъ своими легкомысленными манерами. Она съ тактомъ и мягкостью исполнитъ миссію, которую возложатъ на нее по отношенію къ Сюзаннѣ. Кто знаетъ, можетъ быть въ своемъ желаніи загладить безтактность своего Клода, она доставитъ миссъ Севернъ блистательное удовлетвореніе, и вскорѣ по мановенію магической палочки, какъ въ послѣднемъ актѣ фееріи, появится какой-нибудь сказочный принцъ? Благодаря любезной женщинѣ, маленькая Занна сможетъ приподнять свою бѣдную униженную головку и очень скоро въ радости новой помолвки забудетъ, что когда-то отъ нея отказался угрюмый сычъ башни Сенъ-Сильвера.
Мишель поклялся бороться противъ феномена „душевной оптики“, склонявшаго его видѣть все болѣе серьезно, чѣмъ это было въ дѣйствительности, подобно тому, какъ нѣкоторые художники, благодаря особенному устройству глаза, видятъ все преувеличенно. Онъ возьметъ тонъ совершенной беззаботности и непричастности къ создавшемуся запутанному положенію. Никакая отвѣтственность не лежала на немъ въ этомъ безсмысленномъ подлогѣ, къ которому примѣшивалось его имя. Авторомъ обмана былъ Клодъ; естественные отвѣтчики за виновнаго были г-нъ и г-жа Бетюнъ. И съ какой-то тупоумной настойчивостью фраза, вполнѣ логичная между прочимъ, приходила безпрестанно на умъ Мишелю: „не могу же я однако жениться только потому, что Клоду вздумалось обмануть къ 1 апрѣля воспитательницу своихъ сестеръ?“
Наконецъ молодой человѣкъ услышалъ шаги; вошла г-жа Бетюнъ. Къ несчастью она была не одна. Сіяющая, какъ всегда, съ выраженіемъ жизнерадостности въ глазахъ и на губахъ, она приближалась легкой граціозной походкой, обвивъ рукой станъ миссъ Севернъ, которая улыбалась такъ же, какъ она, но болѣе скромно и съ краской на щекахъ.
Обѣ казались такъ молоды, такъ свѣжи, такъ свѣтлы, одна въ своей расцвѣтшей красотѣ, другая расцвѣтающей прелестью, что вмѣстѣ съ ними проникло въ комнату очарованіе радости, весны, и благодаря имъ тусклый день, лишь скользившій по предметамъ, казалось, становился болѣе теплымъ и болѣе свѣтлымъ.
Обмѣнявшись „shake-hand“ онѣ усѣлись съ шелестомъ шелковыхъ матерій, и начался разговоръ, легкій, дружескій, но какъ бы выжидающій впереди чего-то серьезнаго.
Сначала Мишель сказалъ серьезно: „сударыня“, и Май посмѣялась надъ нимъ за это. Кузены! Это было смѣшно!…
Тогда онъ сталъ избѣгать обращаться прямо къ Сюзаннѣ или, говоря съ нею, не называлъ ея, и вскорѣ онъ замѣтилъ, что молодая дѣвушка соблюдала ту же осторожность по отношенію къ нему.
Слово помолвка не было произнесено, даже не было сдѣлано намека на это, но оно было въ воздухѣ, неизбѣжное, и Мишель испытывалъ впечатлѣніе невидимой сѣти, медленно ткавшейся вокругъ него, готовой упасть на него, опутать его. Ему было, дѣйствительно, почти настолько же невозможно признаться въ правдѣ г-жѣ Бетюнъ въ присутствіи миссъ Севернъ, какъ и внушить миссъ Севернъ мысль уйти, чтобы получить возможность объясниться съ г-жей Бетюнъ.
Черезъ нѣсколько минутъ молодая женщина коснулась жгучаго вопроса.
— Я была убѣждена, что письму Сюзи придется искать васъ въ Парижѣ, — сказала она, — и я разсчитывала видѣть въ Прекруа не васъ, а вашъ противный почеркъ.
— Я засталъ письмо моей кузины по пріѣздѣ и собирался ѣхать въ Прекруа, когда встрѣтилъ васъ вчера, но съ вами было такъ много народу, что я воспользовался первымъ предлогомъ, чтобы скрыться, — отвѣтилъ Мишель, солгавъ съ изумившимъ его самого хладнокровіемъ.
— Бѣдный молодой человѣкъ! Сама того не зная, я была очень жестока, измѣнивъ ваши намѣренія, — продолжала г-жа Бетюнъ. — А Колетта, какъ она относится къ этому событію?
— Колетта ничего не знаетъ, — сказалъ Мишель, чувствуя какъ онъ все болѣе и болѣе запутывается, но думая, что въ эту минуту онъ по крайней мѣрѣ ни въ чемъ не погрѣшалъ противъ истины.
Комическимъ жестомъ Май подняла сложенныя руки къ потолку, затѣмъ уронила ихъ на колѣни.