— Почти холодно сегодня утромъ, берегитесь, — посовѣтовалъ онъ.
И этотъ жестъ, и эти простыѣ слова растрогали Сюзанну, хотя она не понимала почему. Вечеромъ въ тотъ же день, передъ тѣмъ какъ заснуть, она долго думала, что не входило въ ея привычки, и вдругъ, такъ ясно, такъ нежданно, что она была этимъ поражена, въ ея умѣ, столь неопытномъ въ анализѣ, съ точностью опредѣлился вопросъ: „какъ можно узнать, любишь ли? какимъ образомъ можно въ этомъ вполнѣ убѣдиться?"
XI.
Между тѣмъ какъ лошади уносили ихъ черезъ лѣсъ по направленію къ „Козьему Холму“, гдѣ было назначено мѣсто общей встрѣчи, Мишель и Сюзи чувствовали себя очень радостно, той молодой и свѣжей радостью, которая напоминала имъ ароматъ первыхъ дней ихъ товарищеской интимности, но съ примѣсью новаго, болѣе нѣжнаго волненія.
Сюзи наслаждалась успокаивающей прелестью прекраснаго утра, свѣжестью воздуха, торжествомъ солнца между уже покраснѣвшими листьями, а также, болѣе смутно, этимъ заботливымъ, любовнымъ покровительствомъ въ глубокомъ уединеніи лѣса. Мишель умилялся золотистыми лучами, блестѣвшими въ каштановыхъ волосахъ подлѣ него, вѣтеркомъ, трепавшимъ мелкіе завитки подъ соломенной шляпкой. Онъ любовался бѣлизной затылка, прикрытаго завитками, гибкими движеніями немного хрупкой таліи, когда она наклонялась подъ вѣтками и потомъ выпрямлялась, такая красивая и нѣжная; онъ восхищался голосомъ, звенѣвшимъ чисто, какъ пѣніе источниковъ. Нежданно для него имъ овладѣвала мучительная и вмѣстѣ упоительно смѣлая мысль, что, каковы бы ни были недоразумѣнія въ настоящемъ, эта молодая дѣвушка будетъ въ одинъ прекрасный день его женой, что это граціозное обольстительное созданіе, которое всѣхъ очаровывало, было ему обѣщано, будетъ связано съ нимъ самыми тѣсными узами, даже въ томъ случаѣ, если бы это маленькое суетное сердечко отказало ему въ своей нѣжности.
Къ тому же, вотъ уже два дня, онъ отказался отъ всякаго приносящаго разочарованіе анализа, и въ этотъ часъ онъ столь же мало стремился понимать себя, какъ и читать въ замкнутой для него душѣ амазонки, ѣхавшей подлѣ него, съ золотистыми на солнцѣ кудрями, маленькія ручки которой твердо правили, открытый взглядъ которой, казалось, скрывалъ однако столько таинственнаго.
Тѣ же поводы къ разногласіямъ существовали еще между ними обоими или могли вновь возникнуть; бывшiя обиды, устарѣвшія съ третьяго дня, конечно чувствовались еще, но оба забыли ихъ, она больше, чѣмъ онъ, потому что ея цѣльная, непосредственная натура, движимая инстиктомъ, заставляла ее жить настоящимъ моментомъ; онъ же, можетъ быть, сильнѣе чувствовалъ радость примиренія, такъ какъ живѣе помнилъ прошлое.
…они разговаривали.
— …Вамъ немного скучно, Майкъ, такъ какъ вы никогда не любите прогулокъ цѣлой толпой; но вамъ не слишкомъ скучно?
— Мнѣ совершенно не скучно!
— Но знаете ли, что вы можете быть очень любезны, когда хотите; отчего вы не хотите этого всегда?
Мишель отвѣтилъ движеніемъ бровей, которое могло обозначать, или что онъ въ дѣйствительности не считалъ себя любезнымъ, или что онъ совсѣмъ не видѣлъ надобности быть имъ всегда. Сюзанна продолжала:
— Кажется, вы имѣете непріятную привычку казаться болѣе угрюмымъ, чѣмъ это у васъ въ характерѣ; кажется, что вашъ суровый, немного ворчливый и немного старческій видъ скрываетъ личность, которую я еще не знаю и которая очень молода, очень порывиста, способна быть счастлива и весела отъ бездѣлицы… Это мнѣ разсказывалъ одинъ изъ вашихъ друзей.
Лицо Тремора освѣтилось.
— Это Даранъ, — сказалъ онъ; — я какъ разъ получилъ отъ него нѣсколько дней тому назадъ письмо и ожидаю его на будущей недѣлѣ… Когда же вы его видѣли, не считая того знаменитаго вечера, когда онъ васъ усыпилъ своей ученостью?
— Во время нашей помолвки, передъ его и вашимъ отъѣздомъ.
— Вы правы, я забылъ.
— Онъ васъ очень любитъ. Правда, что онъ ничего не рѣшаетъ, не посовѣтовавшись съ вами?
Мишель улыбнулся.
— Я почти въ этомъ увѣренъ. Такъ, напримѣръ, въ своемъ послѣднемъ письмѣ, онъ меня проситъ найти инженера для его отца и посовѣтовать ему самому въ выборѣ автомобиля… Вотъ доказательства довѣрія!… Ничего не подѣлаешь, привычка. Мы любимъ разговаривать съ Дараномъ обо всемъ, что насъ интересуетъ, все равно, значительномъ или маловажномъ. Я знаю всю его жизнь, онъ знаетъ всю мою. Да, мнѣ кажется, онъ очень меня любитъ… и я его люблю, какъ брата.
— Тѣмъ лучше, Мишель, — объявила Сюзи, — Даранъ мнѣ нравится, я его также полюблю.
Мишель казался удивленнымъ.
— Я боялся, чтобы Даранъ не показался вамъ… какъ бы сказать? немного полинявшимъ. Тѣмъ лучше, вы вызываете его восхищеніе. Вѣроятно не стараясь объ этомъ, вы его очаровали.