— Очаг землетрясения…
Губернатор замер, открыв рот, и губы его некоторое время образовывали круг. Потом эта живая окружность медленно начала превращаться в эллипс: губернатор пытался улыбнуться.
— Землетрясение? Но у нас не бывает их. Вам лучше отправиться на Фило. Год назад я там пережил шикарное землетрясение: запомнил его на всю жизнь. Но, может быть, ваши слова имеют переносный смысл? — Хитро прищурившись, он всматривался в глаза Крылова. — Так сказать, землетрясения в социальных отношениях?
— Нет, мне поручено исследовать тектоническую деятельность именно на архипелаге Науэ, потому что есть все основания предполагать, что где-то на его территории вскоре должно произойти сильное землетрясение. Архипелаг велик, и я начну с изучения острова Мегра. Данные о точке землетрясения, об его очаге, к сожалению, не очень точны: пока он нам известен в пределах двухсот-трехсот километров.
Губернатор двумя неуклюжими пальцами с трудом расширил петлю своего галстука.
— Каррамба! Я далеко не мальчишка, но первый раз в жизни слышу, что землетрясение можно предсказывать, а ведь в юности я служил в рудниках в разных местах и познакомился с геологией и методами добычи полезных ископаемых.
Губернатор стыдливо умолчал, что это его знакомство с земными недрами происходило в ручных и ножных кандалах: после участия в неудачной попытке заменить одного диктатора другим, еще более свирепым.
— Господин Крылов… С тех далеких пор я питаю большой интерес ко всему, происходящему в земле. Если бы вы были так любезны и в нескольких словах рассказали мне о своем методе… Конечно, если это не является вашей тайной.
— Хорошо. Это не тайна. И, может быть, на острове нам придется действовать совместно. Я попытаюсь рассказать вам о прогнозе землетрясений.
Крылов замолчал, обдумывая, как проще объяснить губернатору то, о чем он спрашивал.
— Уже очень давно ученые всего мира пытаются найти способ предсказания землетрясений. Началось, собственно, с указаний мест, где землетрясения могут случаться более или менее часто. Для этого надо было, прежде всего установить причину землетрясений. Стало несомненной истиной, что причина землетрясений заключается в образовании очагов, где нарушается целость строения земной коры, где горные массы, вдруг смещаются, выходят из состояния равновесия, частично обрушиваясь и находя новое состояние относительного покоя.
Естественно, что наибольшая опасность землетрясений создается в тех местах, где слои земной коры имеют разрывы: например, вдоль тяжелого горного хребта идут большие участки не связанных с ним пластов, иногда весьма мягких. У этих старых разрывов, образовавшихся в течение многих тысячелетий, и тянутся очаги землетрясений — действительных и возможных.
Происходят ли на земле новые разрывы земной коры, создавая при этом новые очаги очень сильных землетрясений? Теоретически это возможно, но практических подтверждений этой идеи до сих пор ученые не находили. Мне и моим ученикам сравнительно недавно удалось доказать, что такие новые разрывы вполне возможны. Изучая известные очаги землетрясений, я, в частности, наткнулся на район, где согласно теоретическим расчетам весьма вероятно возникновение нового разрыва. Этот район — архипелаг Науэ. Уточнить место и время землетрясения, которое вызовет ожидаемый разрыв, можно только после ряда исследований. Не исключено, что всех исследований мы даже не успеем произвести. Но начать следует с острова Мегра…
Губернатор долго молчал. Несшиеся снизу звуки танго сделались как будто громче, отчетливее, и казалось, что даже машины «Магоны» сейчас работают, подчиняясь ритму танца.
— Но многие, весьма важные моменты жизни я руководствовался интуицией, и не обманывался. Может показаться странным, но я верю вам, господин Крылов. Верю так, словно сам смотрю на прибор, взвешивающий нашу судьбу, стрелка которого быстро идет к слову «землетрясение»… В последнее время мне так везло, что я стал задумываться: не готовит ли мне судьба какую-нибудь каверзу? И вот ваше сообщение… Вы никогда не были на Мегре. А я там родился. Это чудесный край. Там растет все, что только в состоянии производить земля. За несколько лет остров удалось превратить в сплошную плантацию гевеи. Деревья отлично прижились и в этом году должны дать небывалые количества каучука…
Крылов перебил речь губернатора:
— О моих исследованиях, раньше чем у меня не будет твердая уверенность в неизбежности катастрофы, должен знать самый узкий круг людей: власти — в их числе вы, и работники сейсмической станции. Для предупреждения об эвакуации населения у нас будет достаточный срок.
— Эвакуация! Как у вас язык повернулся произнести такое слово! А имущество: заводы, дома, плантации — что с ними будет?
Губернатор поманил пальцем стюарда, бесшумно скользившего мимо.
— Что разрешите предложить вам выпить, господин Крылов, покуда земля еще не уходит из-под наших ног?
— Я не пью спиртных напитков.
— Коктейль, и по-свирепее, — сказал губернатор подбежавшему стюарду.
— Осмелюсь рекомендовать цианистый кали…
— Что? — заревел губернатор с лицом, налившимся кровью.
— Это название лучшего и крепчайшего коктейля. Самый модный… — испуганно пролепетал стюард.
— Ты можешь пить хоть серную кислоту, но предлагать мне какую-то мерзость?! Дай простого виски, раз ты не умеешь, как следует обслуживать пассажиров.
Крылов встал и подошел к перилам. Отсюда хорошо были видны танцующие на нижней палубе.
— Не напоминает ли вам это ночной танец бабочек, кружащихся у яркого садового фонаря? — сказал губернатор. — Они слетаются на огонь и беспечно танцуют, не зная, что будет с ними через несколько мгновений…
Голос тьмы
Вечером, как всегда, над болотом поднялся туман, и вместе с ним к зданию сейсмической станции на острове Мегра подкралась различная нечисть. О стекла дома сотрудников станции бились чьи-то тяжелые намокшие крылья, неведомые животные шуршали и фыркали у самых стен. Невольно прислушиваясь к этим звукам, в общей комнате сидели сейсмолог Банг, помогавший ему Лay — юноша с очень смуглым лицом, доктор Конс и Сорвинг — крупнейший иностранный предприниматель, приехавший пригласить к себе Конса, считавшегося лучшим медиком Мегры. За столом, залитым неживым светом мощной «дневной» лампы, доктор сортировал свою коллекцию насекомых, разносивших болезни, очагом которых было болото. Банг и Лау разбирали измерительный прибор, поврежденный сыростью.
Тонкий винт выскользнул из пальцев Банга и исчез где-то на полу.
— Проклятие! — воскликнул Банг. — Объясните мне, почему винты и гайки, снятые с места, обязательно закатываются в такие дыры, что их потом никак не найдешь?
— Это судьба всего снятого с места, выбитого из колеи. В том числе и нас с вами. Кто иначе заполнял бы дыры вроде нашего острова? Кто строил бы сейсмическую станцию у ядовитого болота? — сказал доктор Конс.
От постоянной возни с микроскопом один глаз его всегда щурился, и сейчас казалось, что он лукаво подмигивал Бангу. Конс протянул сейсмологу большого черно-желтого клеща, хищно растопырившего мертвые лапки на узком треугольном кусочке белого картона.
— Знаете ли вы, сколько рабочих, строивших станцию, погубил только этот клещ, гнездящийся в зарослях камыша?
— Ну его к чёрту! Даже дохлый, этот тип не внушает доверия, — сказал Банг. — А что касается болота, то дни его сочтены, если будет утвержден мой проект постройки канала и превращения болота в озеро с чистой проточной водой!