— Мы таки понимаем — за все надо платить…
Теплый сверху вниз посмотрел на фигуры, заранее присевшие у параши. Он задумчиво приоткрыл рот. Все звуки в бараке оборвались, будто замерзнув на лету. Раскаяние наглецов, похоже, было искренним. Карл Ильич сжалился и снисходительно произнес:
— Ладно. Прощаю. Только… — Он холодно взглянул в самую душу Поршня. — Еще раз кого подонком назовешь — штоха тебе!
В спертом воздухе пронесся стон облегчения. Узники совести, замершие на нарах, успокоенно обмякли. Поршень благодарно сморщил красную физиономию и хрюкнул:
— Спасибо! Никогда!
Иван Израилевич Петров тут же поддакнул:
— Чтоб мы так жили!
Теплый обогнул сидящую на корточках пару, забрал свои вещи и неторопливо вернулся к выходу. На пороге легендарный убийца и душегуб обернулся и тихо сказал, обращаясь к Поршню:
— Переводят меня. Будешь здесь главным партанить. Смотри не тумань!
— Однозначно! Спасибо! — еще раз повторил Андрей Адольфович, радостно мотая квадратной головой.
— Будешь должен, — на прощание прошептал Теплый. — И помни про «подонка». Ты это слово забудь! Глядящий за тобой будет. Ты его не ищи — не увидишь. Помни…
Он шагнул наружу и слился с рассветом. Его ждали бескрайние колымские просторы и новые зоны.
Глава 4
К нам едет прокурор!
Леденящее кровь сообщение пришло поздно ночью. Город в неведении мирно спал. Спутники как бы невзначай сбились с орбит, и сотовая связь тут же затаилась где-то «вне зоны обслуживания». А по безотказным проводам телефонных линий страшная весть пронеслась, как смертоносная комета Галлея. Новость пробежала по Всемирной информационной паутине, как жадный паук-каннибал. Пугливо вздрогнули мониторы компьютеров, выводя на экран безжалостные слова:
«УФОЛОГИ ЕДУТ НА КОНГРЕСС».
Рано или поздно это должно было случиться. Конгресс уфологов был неизбежен, как крах коммунизма или, к примеру, Армагеддон. Его ждали. К нему готовились. Его боялись…
Тревожный сон простой министерской квартиры прервал ночной звонок.
— Добрый день, — отрывисто произнес до боли знакомый голос.
В три часа ночи подобное приветствие прозвучало довольно странно.
— Вы правы, — не разобравшись спросонок, автоматически ответил министр. Он посмотрел на часы, затем в окно, ничего не понял и уклончиво добавил: — Здравствуйте.
— Вы уже в курсе? — Голос в трубке был, как всегда, бодр и деловит.
— Да, — с ходу соврал министр.
Он с трудом дотянулся до прикроватной тумбочки и брякнул ладонью по клавиатуре компьютера. Вместо привычных котировок акций на Нью-Йоркской бирже во весь экран зелеными буквами пульсировала надпись: «УФОЛОГИ ЕДУТ НА КОНГРЕСС». Трубка в руках министра дрогнула. Неприятно засосало под ложечкой.
— Прочитали? — поинтересовался голос из центра Москвы.
— Да, — обреченно ответил министр и обвел глазами комнату в поисках скрытых камер.
— Ну и как?
— Дело плохо. — Министр пожал плечами и снова замолчал.
— Хуже, чем вы думаете. — Голос Кремля стал чуть громче, а напряжение медленно полезло из трубки прямо в министерское ухо. Печатая каждую букву, словно опытная секретарша из приемной ФСБ, главный голос страны четко произнес: — На конгрессе будет Холодов!
— Ой! — тихонько взвизгнул министр.
К этому моменту он уже почти встал с постели, но теперь снова сел и принялся по часовой стрелке тереть грудь ладонью.
— Вот именно, — ответили ему.
— Но он же прокурор! Что ему там делать? Я же не хожу в оперетту!!! — Министр окончательно проснулся и пришел в себя.
— Зря, — коротко резюмировали на другом конце провода. — Но сейчас не об этом. Две недели назад Холодов арестовал состав с какими-то камнями. Что излучает эта куча щебня, наши эксперты до сих пор понять не могут. По документам, в вагоне… хм… метеориты. Прокурор считает, что это неправда. А вот это уже, как вы догадываетесь, — очень большая проблема! Наши аналитики уверены, что разоблачать обман он пойдет прямо на конгресс, и, как обычно, глядя этим фанатикам прямо в глаза… Одним словом, ситуация чрезвычайная!
— Почему мы? — жалобно спросил в трубку министр, разглядывая старомодную крышку телефона правительственной связи, украшенную вместо кнопок с цифрами огромным золотым гербом.
— А кто? — коротко спросили на другом конце провода.
— Ну я не знаю… Ученые, что ли… ФСБ, на худой конец.
— Может, министра образования подключить? — На другом конце провода послышалось раздражение. — Повторяю, ситуация чрезвычайная! Вы — министр. Еще вопросы есть?