– Я повторяю, миссис Лафнегл, вы суёте свой нос не в свои дела! Дамблдор доверил воспитание мальчика нам, так что если вы не намереваетесь его забрать, то я…
– Заткнись, Петунья! – Рявкнула я. – Дамблдор – старый идиот! А вы со своим мужем просто чудовища! Ты, чёрт возьми, мать, как ты можешь не иметь сострадания к ребёнку? Как ты можешь позволять ему спать в чулане и играть пробками от газировки?! Я сказала, заткнись и не смей открывать рот!
– Да как вы смеете? – Взвизгнула Петунья. – Вы врываетесь в мой дом без приглашения, позорите меня своей странной одеждой, смеете на меня орать? Да в каком вы праве?! Я требую, чтобы вы немедленно…
Я выхватила палочку и направила её на женщину. Я не намеревалась колдовать, но припугнуть её было так же необходимо, как порой была необходима хорошая порка для Драко. Петунья вздрогнула и скосила глаза на кончик палочки, открывая и закрывая рот.
– Слушай. Меня. Внимательно, – тихо процедила я. – У меня трое детей, которых я воспитываю практически одна. Только это не позволяет мне побороться за опеку Гарри, так что мои руки связаны. Однако с этого самого дня я стану твоим самым худшим ночным кошмаром, Петунья. Я буду приходить вновь. Появляться случайно, без приглашения, хаотично и в очень-очень скверном настроении. И если я во время своих визитов увижу, что вы, твари, обращаетесь с ребёнком хуже, чем с домовиком, я превращу твоего сына в поросёнка, а на тебя и твоего мужа наведу такую порчу, что ты не сможешь жить нормально. Я превращу твою жизнь в ад. И не пытайся от меня сбежать. Переехать не получится, я найду тебя в самих кошмарах. Выслежу, как ищейка и буду сидеть в твоём мозгу, пока ты не взмолишься о пощаде. Ты. Меня. Поняла?
Петунья судорожно закивала. Не желая оставаться ни минуты боле в этом мерзком доме, я аппарировала прямо оттуда, где стояла.
– Ну что? – Спросил Ремус, когда я появилась на пороге своего дома.
Ответив что-то невнятное, кипя от злости, я поднялась в свою комнату. Меня трясло от злобы. Как? КАК? Как так можно? Немыслимо! В голове не укладывается! Просто… просто… немыслимо! Мерзко, мерзко, мерзко!
Стук в дверь заставил меня подскочить. Меня всё ещё слегка потряхивало, так что я крикнула:
– Уйди, Рем!
– Может, ты хоть расскажешь, что с Гарри? Я, знаешь ли, тоже волнуюсь за него. – Донёсся из-за двери приглушённый голос друга.
– Они… они… они… Агрх! – Без брани обойтись было нельзя, но я не могла позволить себе выругаться. Потому обошлась междометием. – Они поселили его в кладовке, Ремус! В кладовке! Он играет с разорванной игрушкой и пробками из-под газировки! Это… это… я… просто… у меня слов нет, Рем! Просто… немыслимо!
Звенящая тишина повисла за дверью. Я мерила шагами комнату, продолжая кипеть от ярости.
– Самодовольные мерзкие маглы! – Цедила я. – Я знаю, что среди них есть и хорошие, но эти… Ремус! Эти маглы просто монстры! Таких… я даже не знаю, какое слово подобрать, чтобы описать их!
– Быть может, мы можем что-то сделать, – тихо сказал Ремус.
– Что? Я сказала, что буду навещать Гарри в случайные дни и следить за тем, как они его воспитывают! И это потолок моих возможностей. Мы не можем украсть ребёнка! А комитет по опеке ни за что не доверит мне воспитание четвёртого ребёнка! Я с тремя-то едва справляюсь. – В голову закралась спонтанная и немного безумная мысль. – А что если ты попробуешь?
– Добиться опеки над Гарри? Не смеши, Марс. – Голос Ремуса доносился откуда-то снизу. Кажется, он сидел, прислонившись спиной к двери. – Я оборотень. Ещё и холостяк. Мне никогда не доверят опеку. И если у тебя есть мизерный шанс, как у сестры его крёстного, да ещё и далёкой-предалёкой родственницы его отца, то у меня их нет вообще.
Я распахнула дверь. Ремус, не ожидавший этого, ввалился в мою спальню почти кубарем и растянулся на ковре, снизу вверх глядя на меня.
– Но что-то мы должны сделать! – Почти умоляюще воскликнула я.
– Что? – Пожал он плечами, продолжая лежать. – Ты сделала всё правильно. Пригрозила проверками. Если они будут ещё и случайными, то они будут вести себя как шёлковые, опасаясь, что ты явишься рано.
– Этого мало, – сказала я, кусая губы от нервов. – Нужно что-то ещё.
– Что? – Повторил Ремус. – Украсть его? Наложить на Дурслей Империус? Перемешать их воспоминания так, чтобы они любили мальчика? В первом случае нам попадёт по шее, а во втором он будет залюбленным тюфяком.
– О да, я видела их отпрыска, – фыркнула я, продолжая мерить комнату шагами. – Маленький орущий капризный поросёнок!
– Да… беда, – тихо сказал Рем, прикрыв глаза.
– Я не понимаю, почему ты так спокоен? – Взвилась я.
– Потому что нет смысла распаляться и тратить нервы на то, что мы не можем изменить. К тому же, отдать Гарри родственникам – решение Дамблдора. А он редко ошибается. К тому же! – Он повысил голос, пресекая моё возмущение. – Представь, что будет с ним, если он попадёт в среду волшебников? Напоминаю, что Гарри – знаменитость. Слава может вскружить ему голову раньше, чем он научится нормально произносить слово «знаменитость». Посмотри на Драко. Хочешь, чтобы он вырос таким?
– Нет, но…
– Тогда просто будем следовать твоему плану приглядывать за ним, – заключил Ремус.
Я промолчала. С практической точки зрения, он прав со всех сторон. И всё же вот так проигрывать мне не хотелось. Может, натравить комитет на Дурслей? Пусть посмотрят, как ребёнок живёт в их доме. Или отослать Дамблдору колдографию чулана?
Я скосила глаза на Ремуса. Тот продолжал неподвижно лежать на моём ковре, закрыв глаза. Я подошла и легонько ткнула его носком тапка. Люпин приоткрыл один глаз.
– Ты так и будешь лежать?
– Для спины полезно лежать на жёстком, – сказал он с притаившейся в уголках губ усмешкой.
– Могу досок на твою кровать настелить, – фыркнула я.
– Спасибо, обойдусь, – вздохнул Ремус, садясь. Он поднял на меня глаза и похлопал по месту возле себя. – Присядь.
– Зачем?
– Сядь, Марс. Просто хочу с тобой поговорить на одном уровне, а не снизу вверх.
Я не стала спрашивать, почему бы нам не пройти на кухню и не поговорить там, сидя за столом. Вздохнула и села на пол напротив Ремуса. Он испытующе смотрел на меня. Мне стало чуть не по себе. Внимательный взгляд карих глаз меня всё ещё смущал.
– Можешь сесть как я? – Спросил он.
– По-турецки?
– Да, по-турецки. Хорошо. Теперь закрой глаза. Закрой, не задавай лишних вопросов.
Я вздохнула и послушно закрыла глаза. Ладоней коснулись его горячие пальцы. Я чуть вздрогнула, но не посмела отнять руки. Напротив. Его руки, такие знакомые, наполняли меня каким-то странным теплом. Я помнила, как когда-то давно так же держалась за него, погружаясь в чужой сон.
– Теперь постарайся дышать медленно, глубоко и слушать меня, – мягко говорил он. Голос тонкой ленточкой вплетался в моё сознание. – Ты – умница, Марс. Ты делаешь всё, что в твоих силах. Ты воспитываешь двоих собственных детей и племянника. Ты – крёстная Рональда, о чём ты не забываешь ни в один праздник и ни в один визит к Уизли. И ты действительно самая удивительная и самая сильная девушка из всех, что мне доводилось встречать. Поверь мне. Я понимаю твоё стремление заботиться о Гарри. У тебя огромное любящее сердце, в котором нашлось место ещё и маленькому сироте Поттеров. И ты сделаешь всё, чтобы он не жил в тех чудовищных условиях, в которых ты его застала. Я верю в это. И знаю это. Но я очень прошу тебя не лезть из кожи вон и не пытаться прыгнуть выше головы. Ты и так большая молодец, Марс. Правда. Я знаю, что просто так ты не сдашься. И это меня всегда в тебе восхищало. Ты никогда не сдаёшься.
Его голос стих. Злоба ещё на первых предложениях сошла на нет. Я продолжала сжимать его руки, когда открыла глаза. Ремус сидел настолько близко напротив, что наши колени почти соприкасались. Мне не хватало смелости поднять на него взгляд. Я знала, что он смотрит прямо на меня, знала, что ждёт от меня хоть чего-то. А я только и могла, что смотреть на наши переплетённые пальцы.
– Не хочу оставлять всё так, как есть, – по-детски пробурчала я, опустив голову.