– Забирайтесь, ребята, – дрожащим от страха голосом прошептала я. Дети послушно забрались в кладовку.
– Мама? Кто там внизу? Кто-то страшный? – Спросил Ричард, вцепившись пальчиками в мой рукав.
Я чувствовала, что вот-вот расплачусь. Боги… Как бы я хотела, чтобы ты меня не отпускал. Я порывисто обняла сына и прошептала ему на ухо:
– Да. Кто-то очень-очень страшный. Мамочка с ней справится, не бойся, – тихо сказала я. – Ричард! Что бы ни случилось, что бы вы ни услышали, сидите тихо. Береги сестрёнку. Я люблю тебя, сыночек…
Я поцеловала детей в лобики. Уже спиной я ощущала её присутствие. Волосы шевелились на затылке, на кончиках пальцев покалывала магия. Такая злая. Такая мощная. Улыбнувшись на прощание испуганно замершим детям, я закрыла дверь. Та мигом исчезла.
Только сделав это, я осознала, что волшебная палочка осталась внизу. Я хотела выбежать из детской, когда целый каскад Силы почти оглушил меня. Вскрикнув, я схватилась за стену, чтобы не упасть. Не успела.
Я знала, что могу не успеть, не суметь её остановить. Я знала, что Кларисса попытается вынудить меня отдать все силы, чтобы убить за миг до развоплощения. И знала, что есть вероятность, что одна из нас останется в живых. А посему я должна тянуть время. Пусть Ремус успеет… пусть он сумеет увести детей в безопасное место. Я сделаю всё, чтобы…
Новый удар невесть откуда обрушился на меня. В глазах всё поплыло багровым светом. Словно каждый цвет вокруг начал истекать кровью.
«Капля за каплей я выпью твою силу. Каплю за каплей, пока ты не отдашь их мне полностью. И тогда, когда я перешагну через твой бездыханный труп, я разорву на мелкие кусочки твоих детей. Я выжгу их маленькие чудные глазки. Я заставлю их кричать».
Я вскинула руки, призывая синее пламя. Удар, пришедший в щит, отбросил меня к стене. Сила, наполнившая меня с головой, прояснила разум. Я видела её. Видела, как она стоит напротив. Горит, заходясь языками багрового огня. Я видела ненависть в её чёрных глазах. Гнев и ненависть, какие нельзя описать.
Нет. Нет, я так просто не оставлю. Я костьми лягу, но одолею её. Даже если придётся развоплотиться.
С кончиков пальцев сорвался импульс. Меньше, чем за долю мгновения он пронёсся между нами, но ей удалось увернуться. Слабо. Не то! Не то!
Он махнула рукой. Пол под моими ногами задрожал. Доски взбугрились, заходили ходуном и вспыхнули ярким пламенем. Я успела перепрыгнуть через них, оказавшись почти лицом к лицу с Клариссой. Полыхающей ладонью я схватила её за руку. Пальцы обожгло словно калёным железом. Взвыв от боли, мы обе отшатнулись друг от друга. Я не удержалась на ногах и прислонилась к двери. Та оказалась открыта, так что я почти кубарем влетела в детскую. О нет…
Но было поздно. Она уже перешагнул порог. Назад пути нет.
– Марисса! – Раздался с лестницы голос Ремуса.
Мне нельзя с ней бороться, я слабее её. Нечего разводить эпические битвы, когда на кону жизнь детей!
«Я беру всё…» – Мысленно прошептала я.
Воздух задрожал от излившейся в мир Силы. Невидимый водоворот вытягивал дух, магия обжигала пальцы. Магическое пламя выжгло все мысли, выжгло все чувства. Осталась только боль, только пламя. И только одна единственная… нет… даже не отголосок мысли. Тихое эхо. «Низвергни её, чтобы спасти их».
Кларисса это почувствовала. Она ощущала, что я взяла колоссальное количество энергии. Она нанесла удар, в надежде настичь меня раньше, чем я успею совладать с энергией и отразить его.
Но я успела.
Мир дрогнул. Хрупкая ткань бытия не выдержала такого напора двух Сил и расползлась, обнажая ощерившуюся в жадном оскале Пустоту.
– Марс! Не надо! Марс! – На пороге за спиной Клариссы возник Ремус.
Прости.
Я рванулась к демону. Мёртвой хваткой вцепившись в неё, я бросилась головой вперёд в разверзшуюся Пустоту. Мгновение был слышен только вопль Клариссы. А после – ничто.
Как описать Пустоту? Это было… ничто. Огромное необъятное ничто. Ни тьмы. Ни света. Ни цвета. Ни гравитации. Не уверена, что была хотя бы я сама. Лишь робкая искорка разума, созерцавшая эту немыслимое ничто.
«Это было феерично»
Пространство заколебалось. Возникли три слабых ровно горящих голубых огонька. После – свечи, канделябр, тонкая рука, сжимающая его и, наконец, черноволосая девочка с заштопанными глазами. Она стояла (или парила? Или находилась?) напротив меня. Губы размазывались в усмешке.
«Мы славно провели время, не так ли? Тем не менее… пора, Марисса»
Достаточно лишь моргнуть, чтобы впустить в Пустоту тьму. Достаточно лишь мига, чтобы Смерть явился за мной.
Я смотрела на девочку. Она поняла ход моих мыслей.
«Ты не сумеешь. У тебя почти не осталось сил»
«Поспорим?»
«Даже спорить нет смысла. Достаточно лишь…»
«Мига. Мы знаем это. Но я не собираюсь так просто сдаваться. Достаточно лишь не мигать?»
На лице девочки отразилось недоумение.
«Ты проведёшь здесь вечность, если этого не сделаешь. Тебе не хватит сил даже сдвинуть себя к Изнанке»
«Значит, у меня есть вечность, чтобы попытаться»
Ноги коснулись чего-то твёрдого. Я смогла, наконец, стоять.
«Ты обрекаешь себя на вечный плен»
«Зато я жива»
«Что тебе это даёт?»
«Колоссальное преимущество»
Я усмехнулась. Девочка, усмехнувшись во ответ, погасила огоньки. Впервые погасло синее пламя. Вместе с ним исчезла и она. Осталась лишь я. В невероятной необъятной пустоте. Достаточно лишь не моргать.
«Я Марисса Блэк, из древнего чистокровного магического рода. Я существую. Я жива. И жить буду, пока мальчику, отмеченному самой Смертью, не исполнится пять лет. И существовать я буду, пока в том мире остаётся хоть кто-то, кто нуждается в моей защите»
Впереди была целая вечность.
Я не намеревалась сдаваться.
========== Эпилог. Другая история ==========
Я, Марисса Лафнегл (в девичестве Блэк), находясь в здравом уме и твёрдой памяти, на случай своей смерти, прошу вверить заботу о моих детях и подопечных:
Моего сына, Ричарда Эдриана Лафнегла — крёстному отцу, Ремусу Дж. Люпину.
Мою дочь, Эйприл Элизабет Лафнегл — крёстной матери, Молли Уизли.
Моего племянника, Хьюго Блэка — двоюродной тётке, Андромеде Тонкс.
Я верю, что вышеуказанные люди сумеют позаботиться о детях должным образом, посему запрещаю кому-либо другому пытаться бороться за опеку над ними.
Так же Молли Уизли и Ремус Люпин вправе распоряжаться всем моим имуществом до достижения детьми совершеннолетнего возраста. В том числе: поместье в графстве Дербишир и содержимое сейфов семей Блэк и Лафнегл.
Важным пунктом является то, что Ричард и Эйприл Лафнеглы до достижения ими одиннадцати лет должны жить порознь. Надеюсь, вы сумеете объяснить им это должным образом.
Марисса Лафнегл.
***
За окном завывал ветер. Море шумной громадой разбивалось о скалистые уступы. Ледяной воздух протягивал свои щупальца, сжимая хватку на горле.
Сквозь тихий лепет безумцев и храп заключённых шаги тюремщика отзывались громким стуком. Шаги замерли возле одной из решёток. Только намётанный глаз мог различить сжавшуюся в тени фигуру.
— Блэк, — окликнул заключённого тюремщик. — Письмо.
Тень шевельнулась. К решётке протянулась из тени сероватая грязная рука. Дрожащие пальцы сомкнулись на белом пергаменте. Печать, конечно, была сломана. Тюремщики всегда проверяют почту.
В свете коридорного фонаря чёрным вспыхнули два слова. Рука задрожала. Из глубины камеры донёсся хриплый стон. Тень отшатнулась от решётки, выронив бумажку. Послышался сдавленный всхлип. Тюремщик аккуратно приманил к себе клочок пергамента.
— Нет! — Прошептала тень с мольбой в голосе. — Оставьте! Прошу вас! Оставьте…
Тюремщик лишь плечом повёл. Что могло быть эдакого в двух странных словах? Небрежно пнув письмо обратно в камеру кончиком носка, он поспешил убраться подальше от дементоров, стерегущих коридоры.