— Добро пожаловать, дорогая, — она подошла к нам и обняла меня. Я от такого даже растерялась. Меня никогда ничьи мамы не обнимали, про свою я молчу вовсе. — Лина столько про тебя рассказывала! Как и Эд. — Ой, не верьте ему, — я засмеялась.
Миссис Лафнегл провела нас в дом, сняла с меня дорожную мантию, посетовала на то, что я вся мокрая, показала гостиную, убежала на кухню и прибежала с чаем. И всё это чуть больше, чем за минуту!
Гостиная была просто очаровательной! Пухлые кресла, деревянные столики, ковры и коврики, цветы, салфеточки, нежные зелёные занавески, маленькие картины и фото в рамочках. Тут было так светло, тепло и уютно, что казалось, словно из зимы вошёл в весну. Но несмотря на это, я всё равно чувствовала себя чуть неловко. Хорошо хоть Эда нет. На мой вопрос, где он, Лина ответила, что брат сидит в комнате и дуется.
Мы с миссис Лафнегл чудесно провели дальнейший день. Звали её Лиди, работала она в ближайшем большом городе, названия которого я и не запомнила, учителем иностранной культуры в школе, в которую ходили её дети. На поступление детей в Хогвартс она отреагировала немного необычно: отправила детей, собрала вещи и отправилась в разъезды по миру, возвращаясь на каникулы.
На мой вопрос, откуда же столько денег, она лукаво улыбнулась и сказала, что её муж ушёл, не оставив их в нищете. Заодно он мастерски заколдовал дом, где тепло изменялось теперь по вкусу жильцов. Было очень здорово. А на вопросы соседей-маглов они отвечали, что деньги от министерства образования и фонда «Помощь молодым учителям», а про дом они и не спрашивали.
После чая Лина отвела меня в свою комнату. Когда мы проходили к комнате Лины на втором этаже, дверь распахнулась, оттуда вышел Эд рявкнул, чтобы мы не смели даже близко подходить к его комнате и снова скрылся. На это заявление мы дружно рассмеялись. Не стану рассказывать подробно, как я провела эти каникулы, но скажу, что они были восхитительны! Утро начиналось с того, что мы с Линой воевали с Эдом. Один раз нам удалось выкинуть его из окна. Правда, только с первого этажа и в сугроб, но хоть что-то! К счастью, миссис Лафнегл дома не было. Она вообще часто уезжала в школу, что бы сдать отчёты, возвращалась к вечеру. Днём мы с Линой готовили простые «блюда», катались на лыжах, коньках, санках. Ну… как сказать… точнее, Лина каталась, а я больше падала. Но под конец я всё-таки умудрилась научиться стоять более уверенно. В сочельник мы отправились вниз с горы, на которой находился Оттери-Сент-Кэчпоул, и наткнулись на странную постройку: словно бы к сарайчику пристроили второй этаж. Оказалось, что постройка являлась «Норой», в которой жила молодая чета Уизли. В снегу и сугробах мы ещё не заметили сарай, курятник, сад. Вернее, я не заметила. Как выяснилось, Уизли и Лафнеглы были очень дружны, к тому же были чистокровными волшебниками. В какой-то момент, сидя в гостиной милой и хозяйственной рыжеволосой полноватой Молли, я вспомнила наше семейное дерево Блэков, согласно которому моя дальняя родственница Цедрелла вышла замуж за Септимуса Уизли и были объявлена «предателем крови». Оказалось, что и с Молли и с её мужем Артуром мы были ну очень дальними, а всё-таки родственниками. Так же меня познакомили с годовалым сыном Биллом, не желавшим сидеть на месте ни минуты. И все трое были рыжими-рыжими, как парк осенью. Молли угостила нас рождественским печеньем, рассказала о том, что Артура взяли на работу в Министерство Магии на временную должность в отдел по незаконному применению изобретений маглов. Молли говорила, что это ненадолго, но Артур с таким восторгом в глазах описывал свою работу, что я поняла одну вещь: он обожает маглов и свою работу. Домой мы отправились под вечер. Миссис Лафнегл приготовила потрясающий рождественский ужин. Когда за столом разговор зашёл о Санте, я тактично умолчала, что… понятия не имею кто это такой! Я серьёзно! Нам и сказки-то рассказывали только Цисси с Медой, только когда оставались на ночь или дядя, когда мы приедем к нему. И то это были сказки про Зайчиху-Шутиху, Колдуна и Прыгливый Горшок, о Фонтане Феи Фортуны или о Живом Снеговике и другие сказки Барда Бидля. А вот о Санте, Святом Патрике, Пасхальном кролике и остальных магловских сказках нам с братьями не рассказывали. Только ночью, когда мы с Линой лежали в кроватях в её комнате, я поделилась с ней данным обстоятельством. Ржала она так, что стены тряслись.
Про следующий семестр заикаться не хочется. Интересного не было ничего. Пока не наступила пасха. Дело в том, что мой день рождения, который выпал на канун пасхи, мы начали с того, что провожали Ремуса на станцию Хогсмид, потому что его родители попросили приехать сына на каникулы на день раньше. Мы с Линой ушли с патформы чуть раньше, Сириус, Джеймс, Питер и Ремус ещё долго о чём-то болтали. Потом уже трое Мародёров присоединились к моему празднику на берегу озера, который Лина меня УБЕДИЛА посетить. И на следующий день я почувствовала себя немного дурно. Опять же, поддавшись на уговоры Лины, мы отправились в больничное крыло, памятуя, чем закончилось моё упрямство в прошлый раз. В чём суть… У самых дверей в больничное крыло мы услыхали знакомые голоса: — Ну, как ты, Лунатик? Далее следовал тихий-тихий ответ, мы не разобрали ни слова. Переборов плохое самочувствие, я прильнула к двери. То же сделала Лина. — Каждый раз задаюсь вопросом, как же всё происходит? — говорил Сириус. — В смысле, вот ты превратился, а дальше? Не сидишь же ты на кровати с книжецой в ожидании утра. Да и куда пропадает одежда? — Я же вам рассказывал, — устало отвечал Ремус. Ремус?! Какого Мерлина?! Мы же проводили его на поезд! Он уехал, пропустил мой день рождения, ещё полдня перед этим ходил и извинялся! Но слух-то меня не обманывает. — Для начала, это происходит очень и очень болезненно. Описывать не стану, хватит с вас кошмаров. Потом приходит помутнение, но, судя по всему, из-за того, что я не могу выйти, я грызу и царапаю всё, что под лапу подвернётся, включая единственное живое существо в комнате. Поэтому я и сижу взаперти, я опасен, могу напасть на кого угодно. Так что плата за общую безопасность не слишком высока. — О чём он говорит? — шёпотом спросила Лина. Я пожала плечами, обдумывая его слова. Его усталость, отсутствие каждый месяц… всё становится на свои места… — А если мы сможем составить тебе компанию? — спросил Джеймс. — Да, мы уже начали поиски! Полбиблиотеки обшарили, — подтвердил Сириус. — Да уж, серьёзно. Но всё равно, я прошу вас, давайте остановитесь на исследованиях и довольно! Это невероятно опасно! — Так! Блэк, Поттер, Петтигрю! Больному нужен покой. Вернётесь позже, если захотите! — Идём. — Лина дёрнула меня за рукав. — Нет уж. Если там Ремус, то мы должны разобраться со всем. Он наш друг. Дверь распахнулась, мы с Линой отпрянули от створок. Мародёры стояли на пороге больничного крыла, с ужасом глядя на нас. Джеймс очнулся первым: — Много вы слышали? — Достаточно, — сухо ответила я. — А вы нам и не сказали? — хмуро поинтересовалась Лина. — Это не наша тайна, — покачал головой мой брат. — Но мы же друзья! — воскликнула я.
В душе разливалась обида. Я понимала, что это не касалось меня, что тайна слишком большая, но Рем… Рем же мой лучший друг! Нельзя так поступать с друзьями!
— Марисса? Лина? — тихо спросил из-за спин товарищей гриффиндорец, привстав на кровати. — Мальчики, девочки, прошу вас! Больному нужен отдых! — взмолилась мадам Помфри. — Ребята! — окликнул их Ремус. — Расскажете им? — Если захочешь, — ответил Сириус, прежде, чем мадам Помфри захлопнула дверь. — Что вы знаете? — повернулись к нам мальчишки. Мы с Линой тихо посоветовались, анализируя ситуацию. Минут через пять мы уже знали, что им скажем. — Исходя из вашего разговора… — начала я. —…И учитывая некоторые детали… — подхватила Лина. — А именно: Ремус в кого-то превращается. — Превращение болезненно для него… —… И опасно для окружающих. — Поэтому он сидит взаперти… —… И может ранить себя… —… Потому и находится в больничном крыле… —… И пропадает куда-то на три дня. — Поэтому высока вероятность… — Что Ремус Люпин — оборотень, — закончили мы одновременно, понизив голос. — Браво рейвенкловской дедукции, — проворчал Сириус. — Давно вы поняли? — Только что. — Вы сказали всё верно. А теперь послушайте нашу версию…
====== Часть 22. (История Волчонка) ======
Следующие несколько минут Ремус провёл, как на иголках. Хотелось закопаться, провалиться под землю. Всё… всё пропало! Они теперь знают. Надо же было так глупо попасться! А если девочки больше не захотят с ним общаться? А если расскажут кому-нибудь ещё? А если Дамблдор об этом узнает?! Его же могут и исключить… Чёрт возьми, ну почему, почему всё именно так сталось?