— А, ну, это нормально. Но выглядишь ты неважно.
— Я ей о том же говорю! Ей надо отдохнуть, — заявила Линара.
— Я тебя покусаю, честное слово! — рыкнула я.
— Ратта уже покусала. Со швами ходил. Пойдём! — Лина и Ремус схватили меня под руки и потащили с этажа.
Я не против, чтобы меня носили на руках, но не тот случай. Скоро я уже шла сама. В зале Основателей было светло, тихо и приятно. Мужчин на портрете не было, Ровена и Хельга сидели и пили чай.
— О, посмотри, кто пришёл! Ремус, Лина! Вы приволокли её! — обрадовалась Хельга. Отставленная чашечка повисла в воздухе, пока чайник сам собой наливал чай. — Рассказывай, душа моя, как твои дела. — Ну… меня выгнали из библиотеки… — пожаловалась я. — Ах, была тут одна ученица, — вздохнула Ровена. — Жаловалась нам, что её выгнали из библиотеки за то, что пыталась проникнуть в запретную секцию. Мадам Сатна не пускала её и обещала не пускать до конца её дней. — И что с ней стало? — спросила я. — Ну, мадам Сатна ушла в отставку, а эта ученица стала новой библиотекаршой. — Мадам Пинс? — опешили мы. — О, нет-нет, — засмеялась Рейвенкло. — Мадам Азабель. Она была перед Мадам Пинс. — А как Азабель готовилась к экзаменам? — спросила я, ёрзая на скамейке. Мне была неприятна мысль, что я не смогу учить. — Она проводила время в Комнате Так и Сяк, — ответила Ровена, самодовольно хмыкнув. — Это моя лучшая задумка после движущихся лестниц. — Так и Сяк? — спросила Лина. — Выручай-Комната, — ответил Ремус.
— О, да. Единственное место, где я могла спрятаться от Салазара, — хихикнула Рейвенкло, отпивая чай.
— А где ваши мужчины? — Спросил Ремус.
— Они снова поругались, мы послали их на другую картину, — сказала Хельга. — Кстати, Рейв, Выручай-Комната не единственное место, где можно было бы уединиться.
— Не вспоминай, — покраснела её подруга. — Это место больше для парочек и авантюристов. — А что за место? — в голос спросили мы.
Майская ночь была тихой. В чёрном-чёрном лесу через деревья пробегал ветерок, шевеля ветки деревьев и кустов. Шорох и шепот леса настораживали и пугали. В свете трёх «Люмосов» деревья отбрасывали жуткие тени, похожие на скрюченных чудовищ.
— Чтоб тебя, Блэк, — шептала Лина, прокрадываясь через поваленное бревно.
— Меня? Кто говорил, что мне нужен отдых? — Возмутилась я.
— Девочки… мне страшно, — прошептала Лили, держась за мой локоть.
— Лили, объясни мне, на кой-рожон ты пошла с нами? — спросила я. — Нет, я рада тебе, безусловно. Но не в твоём стиле шататься по Сумеречному лесу ночью в компании Мародёров, Гусыни Блэк и её подруги.
— Вы шатались ночью по школе! Я должна была проконтролировать, чтобы вы не попали в беду и не нарвались на проблемы! — Мерлинова лампа, где мальчишки? — озиралась Лина. Мародёры уже минут двадцать назад углубились в лес, чтобы найти нашу цель похода. — Сожрали их, — буркнула я, переминаясь с ноги на ногу.
Было прохладно. Где-то рядом вспорхнула птица, заставив нас встрепенуться и чуть вскрикнуть. Ладно. Мы кричали. Громко и обнявшись.
От ближайшего дерева отделилась высокая тень. Громко подвывая, она двинулась на нас. Оно протянуло к нам длинные корявые пальцы и с хрипом замахнулось. Лина и Лили закричали снова. Немного растерявшись, я подняла с земли палку и швырнула в чудище. Попала в предположительное место головы, которая тут же отвалилась. Сказать, что я удивилась — ничего не сказать. А потом до меня дошло. — Ах ты гадкий червяк! — Зашипела я. — А ну, выходите! Мальчики! Это не смешно!
Вопреки моим ожиданиям, хохочущие мальчишки ниоткуда не вышли, нигде не слышался смех или шепоток. Только ветки продолжали стучать, а тень хрипеть. Я ткнула палочкой в ЭТО. Знаете что я увидела? Чёрные лохмотья, свисавшие до земли, осклизкая рука, торчащая из-под тряпки. На короткий миг я испугалась: Дементор! Я попятилась.
— Нет… не приближайся!
Лина нашарила ногой камень, размахнулась и кинула его в гипотетического дементора. Раздалось оханье, чудище тут же распалось на две составляющие. Одна часть — потирающий голову брат, вторая — держащий в руках обломанные ветки Джеймс. Мальчишки вдруг переглянулись и расхохотались.
— Видели бы вы свои лица! — икнул Сириус. — Ну ты и гад… — зашипела я, надвигаясь на него. Сзади послышался всхлип. Лили сидела, закрыв лицо руками, её плечи мелко дрожали. — Лил? Чего ты? Это же шутка! — Джеймс бросился к девочке. Как только он подошёл поближе, Эванс с размаху залепила ему пощёчину, да такую, что с Джеймса слетели очки. Вопреки всему, глаза у девочки были сухими и ясными. Ай да Эванс! — Придурки! — Крикнула она. Джеймс выглядел виноватым и одновременно ошарашенным. — Так ты это… не того?.. — Какая и меня гриффиндорка, если я боюсь двух пугал и одно чудовище. И чудовище здесь тот, кто придумал это! — Фыркнула она. — А где Рем и Питер? — спросила я, отвлёкшись от пинания старшего брата. — Не знаю, — искренне ответил Джеймс, разведя руками. — Тут мы. — Из-за кустов вышли эти двое. — Мы нашли его, идём.
Поплутав немного по заросшей тропке среди деревьев, мы вышли на маленькую полянку, залитую светом половинчатой луны. Посреди полянки высился полуразрушанный фонтан в виде широкого и приземистого восьмигранного столба. Гранитная чаша была обрушена с одной стороны, с другой стороны — покрыта крупными трещинами, из которых прорастали маленькие ростки каких-то деревьев. Каменный резной столб сохранился, хоть и подвыветрился, из раскрытых ртов масок, из которых раньше струилась вода, теперь свисали зелёные стебли вьюна и плюща. Да и вообще всё сооружение было покрыто толстым слоем пушистого зелёного мха, пылью и грязью. На столбе был водружён гранитный шар. Казалось, он вовсе не был тронут временем. Шар источал своё собственное тусклое свечение. Впечатление невероятное! Даже мох к нему не лип!
У каменной чаши росли закрытые в бутоны цветы. Я догадывалась, что это, но догадку решила оставить при себе. Мы все семеро замерли, в изумлении таращась вокруг. — Как тут тихо… — прошептала Лили. — И красиво. Вы не находили ничего подобного? — Она обратилась к мальчикам. — В эдакой глуши? — хмыкнул Сириус, обходя фонтан по кругу. — Какая изысканная работа! — восхищённо прошептал Ремус, осматривая узоры на дне чаши. Присмотревшись, я поняла, что она вовсе не была оббита или обветрена. Нет, это была резьба! — Это Лондон? — Изумилась я. — Вот это да, и в правду! Мерлин! Да тут даже маленькие человечки! — Ага… А вон Париж! А там что? — Москва? Мама показывала фотографии оттуда, — вставила Лина. — Невероятно!
— Обалденно!
— А по мне жуткая рухлядь, — зевнул Поттер.
— Какой ты гадкий и толстолобый! Для тебя есть хоть что-то прекрасное? — фыркнула Лили.
Стены чаши были гладкими, ступенчатыми, такими, что на них можно было сидеть. Поттер сидел по-турецки спиной к фонтану и закинув голову к небу. Услышав вопрос Лили, он бросил на неё взгляд:
— Есть, Эванс. Ты удивишься, но есть. — Он отвернулся, чуть порозовев. Заметили это только я и Сириус, но промолчали, только слегка улыбнувшись. — А что это за цветы? — Спросила Лина, приседая на корточки. — Ну… Сложный вопрос, с моей «У» по Травологии сказать непросто, — Я опустилась рядом. — Но, если я права, то эти цветы распускаются только одну ночь в месяц. И ещё у них есть удивительное магическое свойство. Мало того, что они входят в рецепт разнообразных зелий, так ещё и… — ААААА! МЕРЛИН!
Внезапный крик разорвал тишину над лесом. Мальчики тут же схватились за палочки, настороженно и испуганно озираясь. Оказалось, что балбес Питер засунул руку в пасть одной из морд, а там что-то зашевелилось. Дружными недюжинными усилиями мы вытащили его из этой «адской ловушки», как он её называл. Стоило руке покинуть неположенное ей место, из отверстия потоком хлынула стайка ящериц.
— Ай, фу! — взвизгнули мы с Линой и вскочили ногами на стенки под гогот Мародёров. — Дураки! Жуть же! Бррр! — Опа! Гляньте! А тут есть что-то! — Воскликнул Джеймс, запуская руку в пасть каменной маски. Питер при этом испуганно сжался. Но Поттер благополучно вытащил руку, сжимая в ней какой-то скатанный пергамент. — Так-так, что тут у нас? Ха! Это же. что это? Лунатик, на, ты умный. — Он протянул пергамент другу. — На инструкцию похоже, не знаю к чему, — пробормотал тот, вчитываясь. Надо бы проверить. Но это потом. Свет тут никудышный. — Можно глянуть? — попросила я. Ремус протянул мне кусок пергамента, но Сириус перехватил его. — Любопытной гусыне на рынке клюв отрубили! — Заявил он, скатывая пергамент и убирая его во внутренний карман мантии. — Нет такой поговорки, — надулась я. — Значит будет. — Ребята, идём отсюда, а? Мне не по себе, — пропищал Питер, переминаясь с ноги на ногу. — И правда, — заметила Лили. — Уже слишком поздно, а завтра последний день подготовки к экзаменам.