— Ты её чуть не убил, придурок!
— Но ведь не убил же. И не собирался, если честно. Я бы её поймал.
— Поймал? Мы чудом замедлили падение, а ты, вроде как вовсе вмешиваться не собирался.
— Не лезь не в своё дело, Крис.
— Крис прав, Йоре. Ты перегибаешь палку.
— Тебя не спросили! Я выполняю приказ моего Лорда и госпожи Лестрейндж.
— Тогда тебе напомнить, что она нужна Лорду живой? Она жива ведь, да?
— Пульс есть. Без сознания.
— Йоре, это слишком. По какому праву…
— По праву того, что я здесь главный! Вот! Он меня отметил!
— Безумец.
— А что с парнем?
— Пусть. Скоро оклемается.
— Слышите? Кто-то идёт. Валим!
— А девчонка?
— Пусть лежит. Авось, сейчас найдут.
Увидев вдалеке вспышку, усилием воли Ремус заставил себя двигаться. На негнущихся ногах он бежал туда, где скрылся Сириус. Из-за небольшого холма открылась полянка. Посреди неё лежала Марисса. Белая, как полотно. Сириус сидел на коленях рядом с ней. На мгновение Рем почувствовал дурноту, но взял себя в руки и подошёл к другу.
— Жива, — хрипло сказал Сириус, не поворачиваясь. — Не могу ручаться, что она цела, но она жива. Просто без сознания.
— Эй! Кто там?! — Джеймс сменил траекторию бега и помчался в сторону. Ремус обернулся. На фоне синеющего неба к озеру неслись три фигуры. — Сволочи, далеко ушли.
Ремус опустился на колени около Сириуса и коснулся шеи девушки, того места, где остался белесый шрам. Несколько секунд он с ужасом понимал, что не чувствует ничего. Абсолютно. Но вскоре он почувствовал слабый пульс. От сердца отлегло. Он отважился взглянуть в её лицо. Бледное, спокойное, щёки блестят от слёз, побелевшие губы плотно сжаты. Без сознания. Лучше, чем мертва, гораздо лучше.
Откуда-то слева донёсся протяжный стон. Из-за кустов выполз Эд Лафнегл, держащийся за голову.
— Что… Это я где? Что происходит?
Сириус подскочил, подлетел к парню и схватил его за ворот мантии. Мародёры даже понять ничего не успели.
— Что здесь было, Эд? Ты видел? Ты знаешь? Ты был рядом, когда это случилось! Говори!
— Я… Я… я не помню… — сознался Лафнегл. — Я только помню, как выходил из гостиной в Большой Зал, а потом… не помню, всё как в тумане. Что творится-то?..
Он осёкся, увидев лежащую на земле девушку. Краска схлынула с его лица.
— Она… она… — дрогнувшим голосом выдавил он.
— Жива. Мы это выяснили.
— Хорошо, — выдохнул парень. — Сириус, я клянусь тебе, я ничего не знаю. Я очнулся уже здесь. Пожалуйста, отпусти меня.
— От…пусти…
Парни так и подскочили. Ремус схватил Мариссу за руку.
— Марс! Марс, ты нас слышишь? Ты в порядке?
— Пожалуйста… Отпусти… Эд, пожалуйста… Помогите…
Так и не приходя в сознание, Марисса расплакалась.
Раздался удар, громкое оханье.
— Ничего не знаешь? Ничего не помнишь, да?! — орал Сириус, сопровождая каждый вопль ударом.
Ремус чувствовал, как в нём закипает злоба. Он всё бы отдал, чтобы самому порвать мерзавца на куски…, но дрожащие холодные пальцы девушки накрепко вцепились в его руку. Отпустить её сейчас было бы просто преступлением.
— Сириус… — сипло позвал он, откашлялся. — Сириус! Хватит. Потом разберёмся. Надо отнести её в Больничное крыло. Потом уже линчуй Лафнегла, сколько влезет!
Вместе они наколдовали носилки, осторожно положили на них девушку, которая не отпускала Ремуса, вместе они их понесли. Лафнегл плёлся сзади, потирая расквашенную губу.
В больничном крыле Марисса провела три дня, не приходя в себя…
====== Часть 49. (Контракт) ======
Когда Помфри выпроводила их за дверь, Ремусу так и не удалось отвести душу путём тривиального избиения возможного негодяя. Сириус и Джеймс повисли на нём, Питер храбро защищал грудью изрядно помятого и подавленного Лафнегла.
Сириус ни на йоту не верил в непричастность Эда, так как видел его рядом с Мариссой на карте, когда это произошло. Однако внял уговорам Джеймса, что нужно идти к директору разбираться, потому как на сей раз они попросту не знали, кто это был. Поттер справедливо полагал, что это была та самая троица, которая улепётывала к озеру, но были это слизеринцы, дурмстангцы или другие подонки — он понятия не имел. Через пару мгновений колебания сдался и Ремус. Они правы, сейчас Мародёры ничего не могли сделать.
Выслушав подробное (за исключением детали с картой) изложение ситуации, профессор Дамблдор какое-то время изучал всех пятерых пристальным взглядом голубых глаз. Потом, пробормотав что-то в роскошную бороду, он попросил Мародёров покинуть помещение, чтобы побеседовать с Лафнеглом наедине. Парни стояли около горгульи и ждали Эда. Когда он, наконец, вышел, они хотели войти обратно, но Эд сказал, что Дамблдор просил его не беспокоить и связался с директором Дурмстрагна.
— Им ничего не будет, — буркнул Сириус. — У Дамблдора нет на руках доказательств, что это были именно Йоре и компания. А доказать пока мы ничего не можем. Но у нас хоть есть подозреваемые „номер один“. Что он там с тобой делал, Эд?
— Н-ничего, мы просто побеседовали. Он спросил, что я помню последнее, что было со мной после. И всё. Я говорил, он хмыкал в бороду. — Эд осёкся. — Ребята… Честное слово, я понятия не имел… Перепугался не меньше вашего. Я очнулся, когда услышал ваш разговор, до этого — всё как в тумане. Клянусь.
— Да поняли мы уже, — Ремус с досадой отмахнулся. Бить негодяя теперь было жалко, но разбить что-нибудь до сих пор чесались руки.
— А как думаете… то, что сказала Помфри…
— Не отправят её ни в какое Мунго! — рявкнул Сириус. — Это просто шок! От шока никто не умирал! И с ума она не сойдёт, она крепкая! Она Блэк, мать вашу, а мы не пальцем деланы!
Ремус видел, что Сириус сам едва на стенку не лезет от отчаяния.
Ночью им обоим не спалось. Ближе к полуночи Сириус вновь разложил карту Мародёров. Питер храпел, Джеймс, обнимая подушку, что-то бормотал во сне о рыжих волосах. Ремус лежал, глядя в потолок. Мысли его снова и снова возвращались к Больничному Крылу, к…
— Нет, ты только посмотри! — раздался возмущённый шёпот. Ремус приподнялся на локте. — Оба Лафнегла только что покинули башню Рейвенкло. Ставлю галеон на то, что пойдут они к Больничному Крылу.
— Перехватим?
— Думаешь, нужно? — с сомнением спросил Сириус.
Оба пару секунд молчали. Потом, не сговариваясь, вскочили, взяли из сундука Джеймса мантию-невидимку и поспешили вниз.
— У, сукины дети. Поймаю, выловлю, выпотрошу и отправлю летать на этих самых мётлах!
— Лина…
— Что, „Лина“? Я уже хрен знает сколько Лина! Они издевались над моей подругой! И над братом! Я не оставлю этого просто так!
— Мы не знаем, кто…
— Кто-кто? Йоре и компания! — шипела Лина. — Мне Марс рассказывала, что Йоре ей угрожал в Хогсмиде. Я тогда ей ещё не верила, дура я такая.
— Зачем ему это, подумай сама? Они знакомы всего месяц и дважды общались. Он же не маньяк, чтобы делать это ради удовольствия…
— Мы этого не знаем. Он же отмороженный! Он мог повесить её за пятки к ясеню и заявить, что это инсталляция „Один на Иггдрасиле“.
— Ерунду говоришь.
— Знаю. Переживаю просто, — махнула рукой Лина. — Пойми меня правильно, я узнала пару минут назад, что с моей подругой случилась беда, что мне ещё остаётся? Только шипеть в пустоту, надеясь, что пустота мне ответит.
— Вы какого лешего здесь забыли? — в свою очередь спросила пустота. Лина охнула, выхватила палочку. Эд схватился за свою, осветив коридор ярким светом „Люмоса“. Темнота коридора шевельнулась, являя им ясные лики Люпина и Блэка.
— Фу, идиоты, — фыркнула Лина. — Напугали же! К Марс идём, что ещё?
— В свете последних событий я не стал бы на вашем месте шататься по ночам в одиночку, — серьёзно заявил Ремус.
— А вы сами сейчас чем занимаетесь? — буркнул Эд.
— У нас хоть есть маскировка.
— А мы и спрятаться можем.
— Как же. А потом кого-нибудь из студентов найдут дрейфующим посреди Чёрного озера?
— Заткнись, Лунатик, — зашипел Сириус, потом повернулся к Лафнеглам. — Идём вместе, договорились?
Эд пробурчал что-то невнятное. Он недолюбливал Люпина. По известным причинам. А тут ещё пару часов назад он грозился разорвать его, Эда, на мелкие куски. Но лучше всё же идти вместе, чем препираться всю ночь посреди коридора.