А что же я буду делать, когда приду туда? Отдавать кулон нельзя, это однозначно. Он отнесёт его Волдеморту, а что он может натворить с таким источником энергии, страшно подумать! Но что тогда? Давать отпор? Только убедившись, что Лина в безопасности. Скорее всего, он там не один, смогу ли я отбиться? Потянуть время, пока не придёт подмога? Одна я пару минут могу вытянуть, но…
«Только чуть-чуть, ничего не будет! Как тогда, под трибунами… тогда же её не было, не думаю, что она вырвется из-за „стены“, если взять совсем чуть силы для самозащиты, верно?»
Терзаемая сомнениями, я не заметила ступеньки, споткнулась, ободрала колено.
— Ну вот, битва ещё не началась, а я уже в крови, замечательно, — буркнула я, отряхиваясь. Вздохнув, я начала подъём, считая ступеньки.
…семьдесят пять, семьдесят шесть, семьдесят семь…
„А если вырвется? Смогу ли я себя сдержать? Я не хочу убивать, мне не нужна кровь на руках“
…Восемьдесят один, восемьдесят два, восемьдесят три…
„А могла бы я сама убить Йоре? Он причинил нам много зла, и одному Мерлину известно, сколько может причинить ещё. В прошлый раз я не смогла его пытать даже Круциатусом“
…Восемьдесят девять, девяносто, девяносто один…
„Странно, несколько лет назад я не хотела никому причинять боль, но смогла, а сейчас хотела, но не сумела. Может, я всё же могу обуздать гнев?“
…Девяносто пять, девяносто шесть, девяносто семь…
„Дурочка, конечно могу. И никакая стена мне не нужна. И Монстра никакого нет, тоже мне, напридумывала! Как ребёнок, который, пугаясь, всех вокруг бабайками называет. Просто я злюсь, так бывает“
…Девяносто девять, сто, сто один…
„А если Монстра нет, значит, это я? Я испытываю этот сладкий гнев? Я способна на убийство? Я и есть Монстр? Тогда Монстр есть. Но не абстрактный, а самый настоящий… ох, ну и бардак у меня в голове! Соберись, Марс!“
…Сто три, сто четыре, сто пять.
Я остановилась напротив каменного блока, закрывавшего проход. Крепко сжимая палочку, я подождала, когда сердце перестанет колотить на манер отбойного молотка. От ужаса холодело в животе. Да, мне страшно, конечно, мне страшно! Только дурак пошёл бы на такое, ничего не опасаясь! Глубоко вздохнув, я толкнула блок.
Лина лежала в сухой чаше разбитого фонтана. Охнув, я бросилась к ней. Без сознания. Побита. Дышит. Хорошо… Нет, плохо! Убью! Убью всех выродков, кто смел её тронуть! Да я их…
— Какая быстрая кошечка. Как ты нас нашла? Меня кто-то сдал?
Я подняла голову. Йоре, спокойно, даже как-то лукаво улыбаясь, сидел на пне на краю полянки и поигрывал в тонких пальцах волшебной палочкой Лины. За его спиной маячили девять мрачных фигур. Две из них я узнала. Я судорожно втянула воздух. Эйвери и Макнейр. А я-то думала, что их больше не увижу.
— Что вы с ней сделали? — глухо спросила я. На языке вертелась масса вопросов, я решила начать с нейтрального.
— Мышка громко пищала, мышку пришлось успокоить, — ответил Эйвери.
— Так, мы тут собрались не для болтовни! — хлопнул в ладоши Йоре, закидывая ногу на ногу. — Если и говорить, то по делу. Итак, Марисса, расскажи мне свой секретик. А лучше покажи.
„Тяни время“
— Какой же ты трус, Тоневен. Вдесятером на одну девушку напали. И ещё одну поджидаете. Что, в вашей школе не учат элементарному благородству?
— Пустая трата времени. Показывай, я сказал.
Я медленно расстёгивала пуговицы блузки. Белая блузка. Значит снова будет вся в крови, по традиции, так сказать. В тусклом свете сверкнул серебряный кулончик-ворон.
— Вот, — просто сказала я. — Вот эта побрякушка.
Йоре разочарованно поднял брови.
— Это? Всего-то? Я думал, это будет какая-нибудь тиара или медальон посолиднее. Не выглядит грозным оружием. Дуришь нас?
Он навёл на меня палочку. Я вздрогнула.
— Не веришь — твоё право, просто отпусти нас и…
— Отпустить? — Пожиратель Смерти рассмеялся. — Ни в коем случае. Ты мне всё расскажешь, кошечка, хочешь ты того или нет.
— Я показала тебе талисман. Хочешь, чтобы я его отдала? Без боя не получишь. А без меня он бесполезен.
— Не думаю, — Йоре встал, потянулся до хруста. Я нервно сжимала свою волшебную палочку. — Взять её!
Молниеносным движением я успела отскочить от летящего в меня заклятия, вскинуть руку вверх и выкрикнуть: „Перрикуллум!“
— Она вызывает подмогу! — рявкнул Макнейр.
— Вижу, идиот! Лови её, лови!
Я бежала, бежала со всех ног, петляя по лесу, как испуганный заяц. Спотыкаясь об корни, задыхаясь, но бежала. Вслед мне летели заклятия, разрывая деревья в щепки, поджигая кусты. В какой-то ужасный миг я споткнулась и кубарем прокатилась добрых три фута. Тут же я вскочила. Я увела их от Лины, теперь надежда только на Мародёров, которые заберут её…
Рядом с левым ухом просвистело алое проклятье. Придётся сражаться, нельзя дать им одержать верх.
— Конфундус! — в отчаянии выкрикиваю я. Мимо. Они меня ещё не догнали, остановились в десятке футов от меня.
Уворачиваюсь от новой вспышки, на сей раз зелёной, прячусь за деревом, слышу: „Идиоты! Она нужна живой!“. Воспользовавшись заминкой, я выскакиваю из укрытия и пытаюсь оглушить Эйвери. Тут же в мой живот попало проклятие Круциатус. Я не сдержала крика. На миг ослепнув от боли, я упала на колени. Сквозь боль и слёзы я поднимаю палочку:
— Конъюнктивитус!
С воплем на колени рухнул ослепший Макнейр. Попала. Опираясь на сук, вскакиваю, насколько позволяют дрожащие ноги, начинаю кружить по поляне. Мне было страшно. Рано ещё просить талисман о помощи, рано! Только бы ребята успели, я не хочу умирать…
С трёх сторон тут же мелькнули вспышки. Пригнувшись, я создала щит „Протего“ над собой, который в тот же миг разбился под натиском трёх проклятий.
— Инкарцеро! — Один из Пожирателей ничком упал связанный по рукам и ногам. Тут же в спину ударил новый Круциатус. Стиснув зубы, я не издала ни звука.
„Стена“ чуть пошатнулась…
Меня била крупная дрожь. Круто развернувшись, я выкрикнула:
— Редукто! — Ближайшее к Йоре дерево взорвалось на мелкие щепки, парень упал на колени, закрывая окровавленное лицо руками.
„Больше, больше кровушки, хе-хе…“
Губы сами растянулись в хищной улыбке. Страх не отступал, но появлялся азарт боя. Нет, гнев был слаще, но это чувство тоже было изумительным…
„Стена“ вновь дрогнула, но всё ещё стояла…
— Ступефай! — Ближайший ко мне Пожиратель упал ничком, оглушённый со спины прибежавшим Эдом. — Соскучилась по мне?
— Уходи, идиот! — заверещала я, отбивая заклятие, летевшее в него.
— Убейте! Убейте его! — выл Йоре, отнимая руки от лица. Их было семеро, нас лишь двое. Каковы там наши шансы?
Сгущавшиеся сумерки то и дело освещались разноцветными вспышками, тишина разрывалась выкриками заклинаний. Я и Эд стояли спина к спине, отбиваясь от атак Пожирателей. Это было похоже на танец… смертельно опасный, азартный танец, пляски смерти. Мы кружили в кольце Пожирателей, я чувствовала сладостную дрожь. Но…
Я услышала глухой вскрик. Эд медленно, словно нехотя, рухнул на колени, потом и на спину.
— Эд! — вскрикнула я, продолжая взмахивать палочкой. Мы успели положить ещё троих, осталось лишь четверо, у нас были шансы…
Меня схватили за волосы и рванули назад. Ощущение, что мне попросту пытались оторвать голову. Прямо перед глазами возникло злое, окровавленное лицо Йоре. Запах его крови и гари кружил голову, хотелось впиться в него зубами и рвать, рвать, рвать…
„Стена“ вновь содрогнулась…
— Хватит, кошечка, наигрались, — прошипел он. — Отдай мне побрякушку!
Вместо ответа я лишь клацнула зубами, пытаясь вырваться, но держали меня крепко. Чужие руки выкручивали мне запястье, я выронила палочку.
Йоре протянул руку к кулону и тут же с гортанным ругательством одёрнул её назад, потирая обожжёные пальцы. С его прикосновением я почувствовала тот самый сладкий, душный гнев, поднимавшийся от низа живота алой волной.
„Стена“ всё ещё была цела. Но в ней ли дело?
Воздух вокруг всколыхнулся, под ногами пожирателей заплясали языки пламени. Завопив, они поспешно отскочили. Я почувствовала, что меня отпустили, и скомандовала себе: „Стоп!“. Волнение энергии прекратилось, горячий гнев сменился холодной, но ясной яростью.