В этот момент мой желудок издал звук, похожий на рёв умирающего тюленя. Ой, как стыдно-о-о…
Основатели понимающе покивали. Ровена сказала: — Иди сейчас по коридору, потом налево. Дальше прямо, коридор повернёт направо, а там и дверь будет к лестницам. От души поблагодарив основателей, и пообещав им заходить почаще, я побежала по указанному маршруту, стараясь удержать его в памяти.
В Большом Зале, в связи с малым количеством учеников, вместо четырёх столов сделали один большой. За ним сидели и ученики (пять рейвенкловцев, три гриффиндорца, шесть хаффлпаффцев и четыре слизеринца) и учителя (Флитвик, Дамболдор, Слизнорт, Макгонаглл, Стебль, Вектор, Хуч и, за каким-то чёртом, Хагрид). У стен стояли четыре шикарно украшенные огромные ёлки. С потолка сыпался пушистый белый снежок, который исчезал в паре футов над столом. Над столом же порхали крохотные бело-голубые светлячки, которые оказались на самом деле малюсенькими фейками. Стол ломился от вкусностей.
Я присела рядом с Сириусом и глянула на остальных. Дамблдор нацепил сегодня рождественскую шляпу, похожую на те, что Годрик выдал основателям. Тихонько хмыкнув, я положила себе кусок рождественской индейки и принялась за еду. Брат пробурчал: — С Рождеством, сестра. Надеюсь, подарок порадовал? — С Рождеством, брат. О да, весьма порадовал. — Ну что ты, он не сравнится с твоим! — фыркнул тот. Ну да, я ему ничего не подарила! Я такая гадкая сестра! Да и пусть идёт к лешему!
Что-то пробурчав, я отдалась процессу поглощения обеда. Перед десертом Дамблдор поднялся, сказал, что ему приятно встретить Рождество, хоть и в маленькой, но уютной компании. Так выпьем же за Рождество, чтоб мечты сбывались и бла-бла-бла!
Звякнули стаканы с тыквенным соком, на столе появилось сладкое. Рождественский пудинг, шоколадный, лимонный пирог, пирог с патокой, шоколад, печенье в виде гномиков, мороженое, миска бобов «Бетти-Боттс» и еще немыслимое количество всяких невероятно вкусных блюд. Как оказалось, пироги с сюрпризами. Я чуть не померла от ужаса, когда мой зуб с хрустом наткнулся на галеон. К счастью, и зуб, и монетка остались целы. А вот Сириус поперхнулся бобом «Бетти-Боттс» со вкусом жгучего перца, оказавшегося у него в пироге. Кстати, на другой стороне стола ещё были шоколадные лягушки и хлопушки, которые стреляли как пушка, и… Ну конечно! Лимонные дольки! И всё бы ничего, но я убедилась, что Сириус полный кретин. А ещё то, что у родственников мысли сходятся. Мы одновременно выстрелили друг в друга из хлопушек. ОДНОВРЕМЕННО, а вы представьте, какой взрыв был?! Два дебила… Когда дым рассеялся, я увидела офигевшую сириусову рожу, чёрную от сажи, волосы торчком, брови дымятся. Я, наверное, не лучше. На ушах висел серпантин, голова вся в конфетти. Когда я стряхивала с себя эти цветные кругляшки, я нащупала на своей голове что-то маленькое и живое. Я осторожно сняла это что-то с макушки, посмотрела и… Грандиозный визг сотряс спокойные стены школы Хогвартс… — МЫЫЫЫЫШЬ!!! Грызунов я боялась больше всего на свете. Поэтому несчастный зверёк полетел куда повыше, по длинной дуге перелетел стол и плюхнулся в пудинг Северуса Снейпа, сидящего напротив меня. К слову, это лучший друг нашей Лили. Угрюмый слизеринец с вечно немытыми волосами. И плюс ко всему, его волосы теперь были все в пудинге. Сириус задыхался от смеха. По покрытым сажей щекам текли слёзы, оставляя чистые дорожки пунцовой от смеха коже. Хотя он уже и смеяться не мог, уже просто издавал невообразимые звуки, хлопая руками по бокам, как отсталый тюлень. Я и весь стол ржали над ним, кроме Северуса, который с мордой-тяпкой счищал с волос шматы пудинга. Успокоились минут через пять. У меня от смеха уже болел живот, лицевые мышцы, лёгкие. Кто-то ещё похихикивал, кто-то (Сириус, например) всё ещё икал от смеха. Я приложилась к соку. И в тот же момент, когда Флитвик сказал: «Ну всё, дети, давайте закончим обед спокойно и без прецедентов», я сделала глоток. Клюквенный! Не смолкли и последние звуки голоса профессора, как я, громко кашлянув, алым фонтанчиком выплюнула витаминную кислятину. В Лицо. Северуса. Снейпа. Твою. Мать.
Капли сока стекали по его сально-пудинговым волосам и крючковатому носу. Лицо медленно багровело. Все ржали, Сириус, тихо икая, уполз под стол. Я от стыда хотела повторить его подвиг. Кто-то крикнул: «С Рождеством, Нюниус!». Бедняга Снейп резко вскочил и пошагал из зала. Чёрт… Нужно извиниться. Я побежала за парнем.
— Северус! — окликнула я его, когда он уже поднимался по лестнице. Слизеринец остановился, обернулся. Чёрные глаза неприязненно буравили меня. - Что, Блэк, решила плюнуть в меня чем-то ещё? — холодно спросил он. - Нет, Северус, я просто хочу извиниться, — сказала я. — Я знаю, вышло нехорошо, но я не специально, честно. — Откуда мне знать, — взвился он. — Ты Блэк! Твой гадкий брат такое вытворяет каждый день! — Ты это мне говоришь? — с печальной иронией спросила я. — Он меня с рождения достаёт. У меня у самой он уже в печёнках! — Ладно, забыли, — буркнул он. — Счастливого Рождества.