- Мне надо покурить, – продолжая стучаться в стену, словно залипший робот-пылесос, сообщил Сильверхенд. – Где у тебя курево?
Стараясь не делать резких движений, Ви сполз с кровати, держась за ноющие ребра, и, подавив рвущийся наружу истеричный смешок, сипло сообщил конструкту, словно случайному прохожему на улице: «Я не курю».
- Так пойди и купи! – повысил голос и внезапно рявкнул во всю мощь рокерских легких Джонни, судя по всему, решив довести нелепую ситуацию до полного бреда. – Мне всего одна нужна. Последняя!
- Да что это вообще за херня?! – не выдержал Ви, тоже сорвавшись на крик. До упора напиханная в происходящее абсурдность наконец задушила и его, лишив инстинкта самосохранения. Все, чего ему хотелось сейчас – это выйти из ебаной страны Оз по дороге из желтого кирпича обратно – прямиком к дому и психическому здоровью. Подальше от Сильверхенда, распространяющего вокруг себя безумие, словно степной пожар.
- Не понял, – как-то ласково удивился рокер, – ты, блять, кем себя возомнил?
Какими-то побочными синапсами, мутирующими исключительно у тех, кто вырос на улице в атмосфере постоянной угрозы, Ви понял, что настало время давать по съебам, хотя Сильверхенд не сдвинулся со своего места, разве что только затылком биться перестал, словно сломался от удивления окончательно.
- Отвали ты от меня! – на последних крохах адреналина и куража огрызнулся наемник. В ответ на это Джонни едва заметно то ли иронично, то ли угрожающе дернул уголком губ. Неясно было, как при такой общей неподвижности ебала рокер умудрялся донести свой настрой настолько незначительной мимикой, но получалось внушительно. Видимо, талант – мимоходом заключил для себя Ви, сделав пару шагов по направлению ко входной двери. Как бы ни опасно было выпускать конструкт из виду, но отвернуться все же пришлось. Соло еще успел укорить себя внутренне за трусость, – но какой бы еблан стал сражаться с воплощенным безумием? – и решительным, слава богу, шагом, а не бегом, направился к двери. Как был, в домашних штанах, бинтах и босиком. Свой собственный внешний вид сейчас ебал Ви в последнюю очередь, он позорно отступал.
И отступал вполне удачно, пока не налетел прямиком на бесшумно телепортировавшегося Сильверхенда, который вот только что стоял совершеннейшим безразличным столбом у окна, а уже через секунду со всей дури врезал неподготовленному Ви металлическим плечом в корпус, без труда опрокинув наемника на пол.
Было бы у Ви побольше времени на подумать, он осознал бы, что бегать от энграммы, засевшей у тебя глубоко в мозгу – дело изначально обреченное на провал, но получилось так, как получилось.
Ви смутно, через призму дурноты и головокружения, воспринимал яростные и граничащие с помешательством тирады Сильверхенда, давшего себе наконец-то волю. Тот злобно и хрипло рычал что-то про биочип и копии энграмм, издевательски советовал Ви сунуть ствол в рот и застрелиться прямо здесь, метался по комнате из угла в угол, словно обезумевшее, но трагично изящное дикое животное по клетке, отчаянно матерился и, в целом, напоминал яростный ураган, не имеющий цели. Он был страшен и прекрасен в своей природной необузданности, он просто, блять, магически и необъяснимо завораживал. Наверное, в Джонни было что-то от раскачивающейся змеи, гипнотизирующей суслика перед тем, как схарчить его с потрохами.
Да только Ви сусликом не был. Нет уж, увольте, нахуй, потому что суслики не могут принимать омега-блокаторы, а Ви вполне себе мог. Бы. Если бы ебаный рокер не вышиб ударом у него из рук пузырек с таблетками, которые красочно разлетелись по всему полу. Это было в некоторой степени как-то по-детски несправедливо: Сильверхенд пиздить его мог без проблем, а вот Ви врезать конструкту в ответ не имел возможности. Словив не слишком сильную, но дюже обидную пощечину от рокера и снова опрокинувшись на пол, Ви решил не нарываться опять зазря, а дождаться, пока Джонни вновь отвлечется на свои полные яда и ненависти психанутые монологи.
И тогда Ви пополз. На соревнованиях по ползанью на короткие дистанции Ви завоевал бы первое место среди юниоров, лидировал бы со значительным отрывом, разорвав оскаленным еблом финишную ленту и заслужив всеобщие овации. Потому что если ты хочешь жить, чумба, да еще и спасти свою кукуху, то и не так раскорячишься. Совершив рекордный рывок по-пластунски, все еще незамеченный ебанутым маньячным рокером, Ви блаженно запихнул в глотку благословенную капсулу, распластался на спине, не слишком здраво ухмыляясь в потолок, и с усилием проглотил таблетку насухую, счастливо ощущая, как она путешествует по его пищеводу.
И наемнику было глубоко похуй, когда тень Сильверхенда вновь выросла над ним, и Джонни уже привычно давяще утвердил свои бесконечно длинные ноги по обе стороны от бедер Ви, угрожающе склоняясь в своей интимной манере – лицом к лицу. Потому что до исчезновения ебаной энграмме оставались считанные секунды.
Ви улыбался, осознавая, что рокер, кажется, проебался по полной и на противоходе только что вернул ему желание снова жить назло всему. Назло Сильверхенду в первую очередь.
Комментарий к Have to end this but it's just begun Иллюстрация к главе авторства невероятной Bnnlvr:
https://ibb.co/tYFz9gV
====== Seed is sown – Iʼm chippin’ in ======
Открытие номер три звучало так: «Джонни Сильверхенд не помнит зла. Особенно за собой».
Именно так Джонни Ви как-то и известил. У него, дескать, есть охуенная черта – он помнит всегда только хорошее. И ведь правда, падла, моментально забыл все то дерьмо, которое вытворял в ту первую совместную ночь. Что было, сказал, то прошло. Он подумал хорошенько и изменил свое мнение. Теперь он не хочет, чтобы Ви вынес себе мозги, а хочет, – святой человек! – чтобы Ви жил и здравствовал еще лет сто, не меньше. И чтоб не кашлял.
От бессильной злости при воспоминании о том, как Джонни бил его ебалом о стекло и раздавал оплеухи, у Ви дрожали пальцы и сбоила оптика, но он постарался взять себя в руки. Можно было бы и дальше неожиданно и исподтишка глушить подлеца-рокера блокаторами, но это ж нужно было подгадать внезапный момент, чтобы Джонни не успел считать его мысли и снова выбить капсулы прямо из рук.
А потом как-то Сильверхенд внезапно серьезно, усевшись напротив Ви, сняв свои вечные понтовые авиаторы и заглядывая ему в глаза, отоварил того пыльным мешком прямехонько по голове, проникновенно заявив, что не собирается претендовать на его тело, а хочет лишь одного – уничтожить технологии, сделавшие возможным вот такой вот беспредел с сознаниями. И им с Ви, собственно, по пути, потому что именно там, в цифровой тюрьме душ, собранных «ебаной Арасакой» (тм), их и смогут скорее всего расцепить, сохранив наемнику жизнь. С помощью его бывшей – Альт, которая создала эту самую прогу – Душегуб, а потом сама от нее и пострадала при участии, само собой, «ебаной Арасаки» (тм), оцифровалась и канула в сети за Черным Заслоном, таящем за собой диких искинов.
А потом отоварил повторно, само собой, оговорившись, что если Ви не согласен помочь Джонни, то тут уж рокеру придется, хочешь-не хочешь, взять проблему на себя, потому что «ебаная Арасака» (тм) охуела, корпораты – мрази, землю – крестьянам, фабрики – рабочим, народу – анархию, бла-бла-бла, и дальше по зацикленной. И кто-то должен остановить это безумие. Фраза показалась наемнику какой-то уж больно знакомой и малоприятной.
Ви был категорически согласен с тем, что корпораты охуели, но жертвовать Сильверхенду свое тело во имя повсеместной свободы и справедливого возмездия он отказывался так же категорически. Жить хотелось – жуть.
С точки зрения Сильверхенда сам Сильверхенд был охуенен со всех сторон, с какой ни взгляни: вроде бы и тело не хотел у Ви отнимать, но и заради большой идеи готов был с легкостью пожертвовать и собой, и Ви, да и, видимо, еще четвертью ляма человек, если придется. Такой расклад Ви не нравился, он не признавал попутных жертв.
В этом, собственно был весь Джонни. Он гипнотически очаровывал тебя своей искренностью и справедливостью, а потом также искренне оглушал тебя суровой безжалостностью. Пять минут назад он мог исходить на говно из-за какой-то мелочи, крыситься, быть мрачнее тучи и вести себя, как еблан, а потом его отпускало, словно тень пряталась, и он говорил какие-нибудь правильные и разумные вещи, становился удивительно притягательным, колко и смешно шутил, мастерски выебывался и красовался, и злиться долго на рокера у Ви как-то не получалось. Он, правда, и по жизни не был злопамятным. Но посылами друг друга нахуй они, надо сказать, обменивались регулярно. Впрочем, все чаще Ви стал замечать, что в ответ на это Джонни ухмылялся, а не мрачнел, да и у самого наемника рот кривился в похожей ответной усмешке. Посылы нахуй переходили из разряда злобной реакции в разряд безобидной традиции.