Но Ви вместо этого чистил зубы, уперевшись лбом в это самое зеркало и глядя сам себе в покрасневшие больные глаза, и уговаривал себя успокоиться, порадоваться за Джонни, порадоваться за себя, который порадует Джонни. Умолял себя перестать быть истеричным и жалким куском говна.
Уважение к своему второму «я», самому близкому, блять, человеку, не позволяло закинуться омега-блокаторами, чтобы хотя бы перестать сгорать от стыда за свои чувства и прожить их во всей полноте, так что наемнику приходилось, стискивая зубы, держать себя в рамках. Максимальный контроль, не дающий кипящей грязной жиже вылиться за край, выплеснуться потоком из-под крышечки. И этот самоконтроль выматывал даже больше, чем сама жгучая ревность. Привычка к физической боли оказалась пиздец какой не лишней.
Нибблс сидел на краю раковины, тоже мылся, то тщательно вылизывая лысую лапу, то задумчиво и снисходительно поглядывая на Ви. Заменял Сильверхенда в плане отношения к происходящему, как обычно.
Интересно, а рокербой к свиданиям приводил себя в порядок? Или просто тупо проводил пятерней по своим черным волосам и пиздошил как есть – в непревзойденной броне своих природных обаяния и магнетизма, по обычаю не запариваясь ни над чем? Да и вообще – ходил ли он на свидания? Спросить было не у кого, даже если Ви пришла бы в голову такая хуевая идея – Джонни сегодня, слава богу, молчал и не показывался. Из-за этого молчания можно было представлять себе, что рокер, может быть, и не в курсе происходящего в душе и сердце соло. Уютная надежда, греющая.
Скажи правильно: глупая надежда.
Назови вещи своими именами: замалчивание из брезгливой жалости.
Заткнись, Ви. Нас и так слишком много в этой голове. Она слишком тесна для третьего голоса.
Надеть сегодня, конечно же, шмотки Сильверхенда. Вызвать по автонавигации поршик Сильверхенда. Ведь это вечер Сильверхенда, не так ли? Обычно рокербой считал себя просто пассажиром. Сегодня ситуация, хотя и звучала так же, но глубинно была иной. Всего один нюанс, который Ви озвучил Бестии, когда галантно встретил ее у входа в «Посмертие»: сегодня не Джонни – всего лишь пассажир наемника, сегодня Ви – всего лишь шофер рокера.
Женщина была прекрасна без купюр, Ви редко видел, чтобы кого-то так красил флер прожитых лет – уверенность в себе, осознание своего очарования и опытности, полная уместность изящного киберпанковского прикида. Соблазнительные лицо и тело сорокалетней при возрасте, перевалившем за восемьдесят, – следствие безбедной жизни в реалиях Найт-Сити.
Поршик, уже почти полностью покорившийся водительским талантам Ви, без усилий послушно сновал между современными крупными навороченными тачками, самодовольно скалясь каждой напоследок пылающим демоническим ликом с подголовников задних сидений, уносил их с Бестией в сторону восточных пригородов.
Беседа в салоне была учтивой, но оба ее участника понимали, что это лишь разминка перед появлением основного гостя. Ви прекрасно осознавал, что сам по себе для Бестии он не представляет интереса. Для королевы фиксеров он был сопливым мальчишкой, неплохим наемником… Но сколько их таких уходит вереницей в темноту истории Найт-Сити? Единственное, что было важным – Ви был вместилищем кое-кого, кто был ей до сих пор дорог. Именно так и расшифровывались взгляды женщины, которые она иногда бросала на Ви из-под ресниц – пыталась привыкнуть к тому, что сегодня это лицо Сильверхенда. Соло понимал – привыкнуть к такому было сложно.
- Автокинотеатр – хорошее место для свидания, – бросил Ви вовне пустую фразу – только бы прервать это скрытное разглядывание его лица, это привыкание к дикой мысли, этот поиск за его чертами черт Джонни. Для него самого эта дилемма уже давно перестала представлять собой сложность – тело и лицо не имели значения в их связке, куда глубже они были связаны на уровне личностей, сущностей. Вот там уже наступал некий хаос. Где заканчивался наемник, где начинался рокер? Черта становилась все более размытой.
- Вот и мне так казалось, – усмехнулась невесело, но все равно ностальгически Бестия. – Поэтому я и предложила Джонни поехать туда. Много-много лет назад.
Это было удивительно – тащиться, казалось бы, на свидание частично собой, но чувствовать такое отчуждение. Ви словно сам смотрел кино – растягивал немеющие губы в улыбке, скалился, вежливо кивал, следил за дорогой, а зуд в диафрагме, внутри, все разрастался, заставляя ерзать на комфортном сидении поршика. Лицо горело, пальцы же, наоборот, леденели. Это было, наверное, похоже на путь к эшафоту, когда ты берешь на себя вину за кого-то дорогого тебе. То есть и идти к месту казни тебе пиздец как страшно и не хочется, но рот твой закрыт на замок, потому что обратной дороги нет. Ты просто должен, несмотря на свои трясущиеся поджилки, свои метущиеся в панике мысли, свою каменную гусиную кожу. Вперед, обреченный на смерть, не оглядывайся, не задумывайся, потому что то, что выберется из глубин, тебя не обрадует, показав тебе твою настоящую мелочную, трусливую, шкурную сущность. Так что только вперед, очистив голову от мыслей.
- То есть это не его идея? – вот это стыковалось с Джонни, которого Ви знал. При всей своей замороченности и сложности в некоторых вещах, рокер был прост как пара эдди в других: нахуя морочиться со свиданиями, когда мы оба хотим трахаться? К чему прелюдии, когда можно сразу перейти к главному блюду, особенно, если этого хотят оба? Потеря времени. Красота – в искренних еле уловимых моментах, а не в замороченной подготовке. Это да, это Сильверхенд. Интересно, куда его сегодня черти загнали, что он весь день не высовывался? Почему Ви должен был развлекать его даму, в конце концов?
- Конечно, нет, – Бестия хмыкнула, закатив глаза. – Для него романтическое свидание – это налет на штаб-квартиру «Арасаки».
А Ви подумалось, что он на такое свидание сходил бы. Это было бы интереснее и полезнее просмотра кино. Но наемник и не был никогда романтиком, если какой момент его и заставал своей красотой и пронзительностью, то было обычно случайно, попутно. Ви, конечно же, промолчал, на лице изобразив понимание.
- Ладно, Ви. Скажи мне, что происходит. На самом деле, – на момент соло показалось, что Бестия вот прямо сейчас вытянет из-за пояса пистолет и уткнет его Ви в висок.
- Н-не понял? – попытался усмехнуться Ви.
- Джонни никогда ничего не делает просто так, – «Так может быть, ради тебя он решил изменить своим принципам?» хотелось огрызнуться наемнику, но он сжал зубы до желваков, мысленно от души влепив себе знатную оплеуху, даже почти увидел искры в оптике. Он не злился на Бестию, он не злился на Джонни. Так что и не стоило срываться на непричастных. Ви злился в целом на мир и на себя, за то, что не умеет справляться с состоянием, сейчас им владевшим. – Так в чем дело на этот раз?
Терпим. Дышим. Дышим.
- Джонни изменился, – вот это хорошо. Это правда, отличная, добрая и приятная правда о Сильверхенде. Ведь так Ви нужно отвечать, прикрывая чумбу перед свиданкой? Так говорят обычно друзья? Он переставал понимать. Он внезапно позабыл весь кодекс братанов. – Он правда хочет немного просто побыть с тобой. Не жди ты все время подвоха, Бестия.