Наконец труженик невидимого фронта выдал:
— Очень трудно. Сделать то, что вы просите. Это не простой человек.
Я не стал спорить.
— О да. В противном случае вряд ли у меня возникла бы проблема, с которой я сижу перед вами.
— Похоже на то, что в прошлой жизни он занимался примерно тем же, чем я сейчас. Но не соблюдал при этом требуемых мер безопасности. И теперь расплачивается.
Я хотел заметить, что расплачиваться приходится мне, но сдержался. Настоящий колдун в подсказках не нуждается.
— Обычная отсушка в этом случае вряд ли сработает. Знаете, почему? Помимо того, что он наделен определенной силой — о которой, возможно, и не догадывается, проблема еще и в вас.
Я вопросительно поднял левую бровь.
Колдун полюбовался ее безукоризненным рисунком и прямоугольником бирюзы чистейшего голубого оттенка, с которым не сравнится даже небо. Разве что глаза моих любимых сиамских кошек.
— Вы тоже обладаете силой, — доброжелательно поведал он мне. — Хотя и иного рода. Могу поспорить, что вы не поддаетесь гипнозу.
Я согласно кивнул.
— Вот видите. Так же и в этом: отсушка вас просто не возьмет. Сила и сложность личности не всегда во благо носителю и субъекту той самой силы.
— Увы, я тоже не раз в этом убеждался. Но что же мне делать?
Потихоньку я стал проникаться к колдуну доверием: до сих пор он не изрек ни одной явной глупости.
— Что делать, что делать… — меланхолично пробормотал он.
Взгляд отлепился от фотографии и опять уплыл в угол, в гости к старому платяному шкафу.
— Обычная отсушка не возьмет — надо понимать, существует еще не-обычная. Догадываюсь, что это будет стоить дороже. Мои материальные возможности не беспредельны, но того, что имею, жалеть не буду. Назовите сумму.
— Дело не в сумме, — его простецкое лицо сложилось в жалостливую гримасу. Глаза, впрочем, в этом не участвовали. — Дело в вашей готовности или не-готовности ради своей цели расстаться — не с деньгами, нет. С определенными внутренними установками.
— Догадываюсь, что расставание с установками зачастую проходит болезненнее, чем с презренным металлом. Но это не мой случай.
— Ладно, — он вздохнул и почесал отвисший живот. — Сделаем так. Попробуем сперва обычную процедуру. Я скажу, что надо сделать, — это не сложно. Нужно купить семь серебряных предметов и посетить кладбище. Не в полночь, нет. В любое время суток. Запишите, что именно вам нужно будет произнести в этом месте и какие манипуляции совершить. Если в ближайшие семь-девять дней эффекта не будет — приходите еще раз. Только, чтобы второй ваш визит не сопровождался разочарованием, нужно ввести некую определенность уже сейчас. На что вы готовы пойти, чтобы освободиться от вашей привязанности?
— Если не на все, то на многое, — ответ был твердым, но без излишнего пафоса.
— И даже на то, чтобы объект вашей страсти… или, скажем точнее, наваждения перестал существовать в физическом теле?
Ого! Вот мы и дошли до главного.
Я был готов к чему-то подобному, поэтому нисколько не опешил. И, уважая собеседника, не стал изображать удивление или колебание.
— Даже на это. Хотя я отнюдь не злодей. Больше того, желаю объекту нашей беседы исключительно добра. Чтобы вам было понятнее: данный молодой человек мечтает избавиться от своего физического тела. Он — хронический суицидник. По его словам, ничего он не жаждет больше, чем швырнуть свой билет Творцу. На днях он в очередной раз попытался швырнуть билет, на пару с одной из своих глупеньких девочек. Они едва не сотворили 'дабл' — так называется в их среде двойное самоубийство. Прыжок в небытие, сцепившись потными ладошками.
— Вот даже как, — колдун с новым интересом уставился в фотографию. Мохнатые брови подрагивали на лбу, как две гусеницы, принимающие решение. — Не думаю, что он уйдет этим путем. Не похоже на то.
— Мне тоже, говоря откровенно, его су-попытки всегда казались демонстрацией. Кстати, не просветите ли меня заодно относительно еще одной вещи? Когда-то мне попалась глупейшая книжка. Глобы, кажется. Сей авторитет утверждает, что люди, служащие Тьме, имеют определенные метки: хромота, косоглазие, особые родинки и так далее. Данный субъект наделен четырьмя из перечисленных. По мнению П. Глобы, от трех и выше — уже серьезно. А вы как думаете? Стоит за всем этим некая глубинная сермяжная правда? Или?..
Колдун почесал подбородок, небритый дня три, как минимум. Снисходительно ухмыльнулся.
— Я читаю книги другого уровня. Но с данным положением согласен. Указанные знаки появляются не зря — это нечто вроде предупреждения. Как знаки на шоссе: 'Осторожно, крутой поворот!'; 'Осторожно, яма!' Так и здесь: 'Осторожно, вляпаешься и не выкарабкаешься!'; 'Вляпаешься во тьму и захлебнешься тьмой'. Я ведь уже сказал, что ваш молодой человек в прошлой жизни мог быть моим коллегой.
Я упивался, честно сказать, этим колоритным сочетанием: внешностью сантехника дяди Миши и речью усталого интеллектуала.
— Не знаю, имеет ли смысл… — Уклончивый взгляд затуманился, выдавая колебание. — Имеет ли смысл предупредить вас о некоторых вещах? — Колдун вперил в меня зрачки, но лишь на секунду, и вновь увел глаза в угол.
— Почему нет? Я весь внимание.
— Я подозреваю, что мое предупреждение не преодолеет барьер вашего скепсиса. Следовательно, оно бессмысленно. Но все же: отвечать за последствия данного действа вам, а не мне.
Последнюю фразу он произнес жестче предыдущих и выделил 'вам'.
— В самом деле? — Я улыбнулся как мог добродушнее. — А мне всегда казалось, что заказчик и исполнитель наказываются поровну.
— Но не в данном случае, — он галантно ответил на мою улыбку, обнаружив нехватку двух передних зубов (и это при его-то заработках? — забавно…). — Я принимаю определенные меры, видите ли. Меры предохранения.
— Понимаю. Да здравствует безопасный секс! Спасибо за предупреждение — обязательно его учту. Откровенность за откровенность: я не предпринимаю никаких предохранительных мер. Тем не менее, смотрю в будущее без страха. У меня есть к этому некие основания, видите ли.
Колдун покивал. С уважением или с тайной насмешкой? Скорее первое, хотя кто его знает.
Я поднялся, оставив на столе, согласно полученной от Эстер инструкции, конверт с деньгами. Уже от дверей добавил:
— Не знаю, имеет ли смысл акцентировать… Думаю, вы и без моих слов понимаете, что для меня предпочтительнее первый вариант. Чуть было не сказал 'гуманный', но вовремя спохватился: учитывая умонастроения молодого человека, второе для него намного гуманнее. Тем не менее, рискуя заслужить упреки в бессердечии, настоятельно прошу оставить альтернативное и радикальное решение проблемы на самый крайний случай.
Он потратил на меня больше обычных трех минут.
Налившаяся раздражением очередь в прихожей, когда я протискивался назад, пронизывала меня недобрыми взорами. Я же рассыпал в ответ любезные улыбки. Источником их была надежда — особа весьма слабенькая и болезненная, но милая и отрадная для души. Ее презентовал мне пузатый неряшливый дядька, похожий на колдуна или черного мага так же, как я — на депутата Госдумы.
Что ж, поиграем в предложенные им игрушки.
Купим серебряную дребедень. Сходим на кладбище.
Подождем семь-девять дней…
КАРТИНА 13
Входит Едрит-Твою. Покачиваясь и посвистывая, пишет на заборе: 'А ЕСЛИ ВСЕ НАОБОРОТ?'
ЕДРИТ-ТВОЮ: Мне вот такая мысля пришла на досуге. А что, если все наоборот? Если мы путаем причину со следствием? Когда-то в прошлом мы покончили с собой и за это попали в ад. Этот мир — ад. И мы просто расплачиваемся.
МОРФИУС: Красивая идея. Вполне подойдет для рассказа.
ДАКСАН: Ага, ад! А наши родители, учителя, менты — поджаривающие нас черти. Правда, есть неувязочка: адские муки, по определению, бесконечны. Кто не верит — спросите у Инока.