— Собственноручно пристрелил, освежевал и набил, — гордо пояснил Крокетт, чья шапка имела подозрительное сходство с нашим свадебным подарком. — Такой зверюги и в музее мистера Пила не увидишь!
— Действительно, — подтвердил я, — превосходный экземпляр. — И, вынув тушку из начинавших уже подрагивать рук сестрицы, в свою очередь задал вопрос: — Но чему обязаны мы радостью столь непредвиденного визита?
— Надо мне было кое с какими делами в Вашингтоне покончить. Вот я и решил заглянуть поздоровкаться на обратном пути.
— Вы получили от меня посылку две недели тому назад?
— Так точно, сэр, получил. И повестенку о доме Ашеров тоже читал. Крепкая штука, хотя и не без натяжек.
— Но в этом и заключается самая суть художественной прозы, — возразил я. — Искусный писатель не приспосабливает свои мысли к реальным событиям, а решает, какого единого и мощного эффекта он стремится достичь, после чего комбинирует эти события и описывает их такой интонацией, которая наилучшим образом способствует осуществлению этого заранее определенного воздействия.
Мгновение Дэви молча созерцал меня, а затем, слегка усмехнувшись, ответил:
— Залягай меня кузнечик, если я не соскучился по вашей надутой болтовне, Эдди! Поедете со мной?
— С вами? — переспросил я. — Куда именно?
— Да в Техас, — ответил он.
— В Техас! — воскликнул я.
— Да, сэр! — подтвердил первопроходец. — Я твердо решился направиться на запад и помочь Техасу на пути к свободе. Дэви Крокетт всегда сует свою ложку в такое варево, ибо если есть на свете что-то, ради чего стоит жить и умереть, так это — свобода.
Почтительное молчание низошло на юную аудиторию полковника. Изумленно разинув рты, пареньки взирали на полковника и внимали той речи, которую — выпятив грудь и уперев руки в бока — он произносил перед нами:
— Когда эти парни выперли меня из Конгресса и выбрали на мое место вкрадчивого шакала, я сказал им — пусть катятся к дьяволу, а я покачусь в Техас. Там целый мир, который предстоит освоить, и разумный человек составит состояние для себя и своих близких быстрее, чем молния пронесется по грядке с картошкой!
— Я желаю вам всяческих благ, Дэви, — ответил я. — Но безграничные и дикие просторы великой западной границы, каковы бы ни были их материальные возможности, отнюдь не привлекают меня
— Ну конечно, — кротко заметил полковник, — вы не из таких, Эдди.
И тут, словно норовя привлечь внимание хозяина к неотложным делам, великолепный черный жеребец встряхнул красивой головой и заржал.
— Пора мне в путь, — пробормотал Крокетт, похлопывая коня по шее.
— И к ужину не останетесь, полковник? — воскликнула Матушка.
— Нет, мэм, благодарю, — отвечал первопроходец. — Мне еще далеко ехать, а дело уже к закату. Но я рад был повидать вас всех — рад, что намыленный уж!
— Спасибо за прелестный подарок, — нежно — хотя, на мой тонкий слух, не вполне искренне — прощебетала Виргиния.
Крокетт прямо-таки просиял.
— Всегда рад, миз Виргинни! — громыхнул он.
Совсем маленький веснушчатый мальчишка вывернулся из толпы.
— А историю-то нам расскажете, Дэви? — взмолился он.
— Времени маловато, приятель, — покачал головой первопроходец. — Но вот наш мистер По — самый что ни на есть великостательный рассказчик. Попросите его, и я так полагаю, он все вам порасскажет насчет чудесатных дел, которые мы натворили с ним вместе.
Он сунул ногу в стремя и взметнулся в седло.
— Прощайте, друзья! — крикнул он, приподымая меховую шапку и размахивая ею высоко в воздухе.
С этим возгласом он развернул коня и, выпрямившись в седле, поскакал на запад, в те дикие, царственные просторы, где его ожидало Бессмертие.[82]
Примечания
1
Святая святых (лат.). — Здесь и далее прим. переводчика.
(обратно)
2
С издававшимся в Ричмонде «Южным литературным вестником» По сотрудничал в 1835–1838 гг. Томас Уиллис Уайт редактировал его с 1834 г. до своей смерти в 1843 г.
(обратно)
3
Американский черный медведь (лат.).
(обратно)
4
Мария Жозеф маркиз де Лафайет (1757–1834) — французский политический деятель, участник американской Войны за независимость.
(обратно)