Беглецы
Неверное пророчество
История первая
Беглецы
Эльфенок был один! Этого не может быть! Девочка присела за куст и со страхом огляделась. Вечно ей не везет. Вот теперь ещё и это.
Вечнозеленые папоротники своими рублеными листьями прикрывали её от маленького светлорождённого. Она тихонько стала осматриваться - как бы выбраться отсюда, пока он её не заметил. Девочка уже совсем было собралась уползти, но странный звук заставил её остановиться. Маленький эльф плакал! Это было уже слишком!
Все последние дни - почти неделю - её жизнь становилась всё хуже и хуже, хотя сначала она думала, что ей повезло. Когда ночью на их маленький караван напали и без разбора начали всех убивать, она незаметно выползла из-под телеги, где спала, и змейкой скользнула в лес. Чутье подсказало ей, что не надо убегать. Наткнувшись недалеко от дороги на полусгнившую колоду, она с трудом протиснулась под нее, да так и пролежала до рассвета. Сырая земля быстро забрала тепло, но даже когда стихли последние звуки скоротечной расправы, она не пошевелилась.
Рассвет наполнил лес кустами, деревьями, травой и птичьим посвистом. С трудом заставляя застывшее тело двигаться, девочка выбралась из-под бревна. Некоторое время она соображала, где находится дорога, потом неуверенными шагами двинулась туда. На лесной дороге всё было вытоптано, человеческие и лошадиные следы взрыхлили даже сырые обочины. Валялись обрывки какой-то одежды. На кусте - на длинных стрельчатых листьях - она заметила бурые пятна крови. И все - ни людей, ни лошадей, ни телег.
Заплакав, она пошла в ту сторону, откуда они приехали. Хотя, наверное, там, откуда они сбежали несколько дней назад, не осталось уже ни знакомых домов, ни отцовской кузницы, ничего из того, что составляло её жизнь в предыдущие двенадцать лет.
Их деревне не повезло - сначала она оказалась на пути отступающего войска людей, а через день - два должна была оказаться на пути наступающей армии орков. После того, как в начале войны отец ушел с дружиной их князя, они с бабкой - матерью отца - вели хозяйство вдвоем. Каждый раз, когда через село проходила воинская колонна, Марианна выходила к забору и вглядывалась в лица проходящих мимо ратников. Понимая, что не может отец не зайти, проходя мимо дома, она все равно ждала, а вдруг появится родное лицо, вдруг грозный князь просто не разрешает ему выйти из строя.
Приходя после этого домой, она садилась в уголок и тихо плакала, чтобы не увидела старая. Бабка ждала также как и внучка, но не показывала этого. В очередной раз увидев, что надежды не оправдались, она начинала кричать на девочку, что нечего шляться, когда дома дел невпроворот. Марианна не обижалась, ведь бабка ругалась не со зла, а из-за того, из-за чего плакала она сама.
В этот раз отступающие были особенно злыми. Они приказали всем бросать хозяйство и уходить, пока не поздно. Придут орки - они никого не пожалеют. Старуха помнила ещё прошлую войну и сразу начала собираться.
- Не дай тебе бог увидеть то, что видела я во время прошлого нашествия. Что творят они, такое человеку и придумать не под силу. А ихним колдунам завсегда для колдовства дети нужны, сразу тебя заберут. Не-ет, запрягаем мерина и уезжаем. Переждем где-нить, а там, глядишь, соберутся, наконец, князья, да и прогонят нелюдей. Отец вернется, и мы вернемся.
Так и оказались они в небольшой колонне, отставшей от основного потока беженцев. Кто напал на них ночью, Марианна не поняла. Да и какая разница. Только бабку жалко. Девочка опять всхлипнула. Это была единственная родственница, кроме пропавшего в вихре войны отца. Соседи говорили, что где-то есть родственники умершей при её рождении матери; говорили, что они чуть ли не князья, но ни отец, ни бабка никогда не вспоминали о них.
Прошагав пару часов по лесной дороге, девочка почувствовала, что желудок все сильнее начинает заявлять о своих правах. Справа в лесу слышалось слабое журчание. Продравшись сквозь кусты, особенно плотно разросшиеся на обочине, она вышла к небольшому лесному ручью. Наклонившись, расчистила от сухих колючих веток берег и легла. Девочка долго пила, отрывалась, подняв голову, переводила дыхание и снова пила. Когда она встала, в животе булькало, но голод на время отступил. Наученная горьким опытом, она знала, что это ненадолго.
Выйдя на дорогу, она снова зашагала. Иногда девочка узнавала места, по которым проехала вчера. Она стремилась к ночи добраться до крохотной - в несколько домов - деревушки, стоявшей на границе между лесом и степью, которую вчера проехали, не останавливаясь. Марианна помнила, что из трубы одной избы тогда шел дым. Значит, там кто-то живет, и, может, она раздобудет что-нибудь поесть.