— Бремон мертв. Ваши люди тоже.
Александр Альберти обрел дар речи — он пытался сохранить самообладание. До сих пор ему еще ни разу не приходилось сталкиваться с ситуацией, в которой рано или поздно он не становился бы хозяином.
— Сколько вы хотите? — спросил он достаточно твердым голосом.
— Вы мне уже заплатили.
— Я заплатил вам, чтобы вы убили. Теперь я плачу, чтобы вы не убивали. Так сколько?
— Вы прекрасно знаете, что нельзя перекупить контракт.
— Что вы сказали?
— Я заключил по вашу душу контракт с Бремоном.
— Исключено. Он бы никогда на это не пошел. И он не мог вам заплатить.
— Он заплатил мне тем, что я у него попросил.
— Я дам вам столько, сколько вам и не снилось. На хлеб с маслом хватит и еще останется. Поживете наконец в свое удовольствие.
Незнакомец пренебрежительно усмехнулся.
— Ваша жизнь столько не стоит. Кроме того, я был готов убить вас совершенно задаром.
Смертельный страх и недоверие высветились в глазах Альберти.
— Я возьму вас в дело, — проговорил он с усилием. — На равны правах.
— Вы бредите.
Незнакомец рассматривал его самым невозмутимым презрением. И, словно подведя итог своим наблюдениям, закончил:
— Бремон не давал мне покоя. Он не укладывался в мои представления, выпадал из моей схемы. Вы же возвращаете мне веру в себя.
С этими словами он нажал в спусковой крючок. Альберти, с пробитой головой, скорчился в кресле. Незнакомец вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. Тихо спустился по лестнице, прошел через холл и террасу. Все было спокойно. Во дворе он поднял с земли складную лестницу и отнес ее в официантскую. На обратном пути забрал коробку с испорченной камерой и вернулся туда откуда проник на территорию виллы. Перелез через стену, предварительно посмотрев по сторонам. Разобрал лестницу из металлических трубок и засунул ее в багажник вместе с камерой, пистолетом и обоймой. Снял перчатки и быстро переоделся, краем глаза следя за улицей. Снова надел перчатки, закрыл багажник, сел в машину, запустил двигатель и нажал на сцепление.
* * *
Залитый лунным светом, сад спал легко и безмятежно. Перед цветником мертвый человек, казалось, тоже задремал, успокоенный ночной прохладой. Незнакомец приблизился к нему. Опустил обойму в тот же карман плаща, где когда-то нашел, взял пистолет за ствол и несколько раз сжал руку человека вокруг рукоятки, с которой его перчатки давно стерли все следы. Бросил взгляд на окна библиотеки, вышел на улицу и уехал по дороге в город.
* * *
Под сонными окнами гостиницы незнакомец открыл багажник машины, засунул в него два больших кожаных чемодана и запер на ключ. Сел за руль и сверился с картой. Затем тронулся в путь. Некоторое время он колесил по еще пустынному городу. Улица Эдгара Аллана По была с односторонним движением. Незнакомец оставил машину, не доезжая двадцать третьего номера, и пошел дальше пешком. На ходу приглядывался к припаркованным автомобилям. Один из них, стоящий неподалеку от дома 23, имел на ветровом и заднем стекле круглый значок: «Пресса». Незнакомец вошел в подъезд и осмотрел почтовые ящики. Прочел на одном: «Ксавье Мерло, 4-й этаж, правая сторона». Он вышел на улицу. Дошел пешком до пересечения с большой улицей. Слева, через сотню метров, заметил телефонную кабинку. Зашел, набрал номер Мерло. После пятого гудка трубку взяли:
— Алло!
— Мсье Блок?
— Вы ошиблись номером.
— Весьма сожалею. Извините.
Он опустил трубку на рычаг и набрал другой номер. Трубку сняли после первого гудка:
— Центральный комиссариат западного пригорода. Слушаю вас.