Никого. Ючи списал все странности на нервное перенапряжение и свистящий ветер. Он подумал было прыгать в воду, как из кустов на него вылетел дикий кабан. Лохматый как мамонт, он ворочал огромной черной головой. Из пятачка вырывался противный визг. Мощная грудина вздымалась над короткими тонкими лапами. Ючи не успел и подумать о пистолете, как кабан налетел на него и толкнул с боку на камни.
Ючи упал, едва удержавшись руками, чтобы не разбить голову и не пасть скоропостижной смертью. Кабан наклонил моргу и боднул Ючи в открытую грудь, вонзив острый клык до упора.
— Нобу, — раздался протяжный стон. — К черту девку, плыви сюда.
Черный кабан с длинной жесткой шерстью скакал на Ючи как гигантская вошь на гребешке. Чтобы дотянуться до мастерки и схватить пистолет, Ючи не хватало одного рывка. Он тянул руку, но под тушей кабана сдвинуться с места было нереально.
С реки долетели матерные крики Нобу. Он разворачивался.
Кабан, глядя в его сторону, лишь презрительно хрюкнул. Заминка зверя позволила Ючи отскочить в сторону и окровавленной рукой схватить пистолет. Целясь между глаз, Ючи выставил руку вперед. Щелкнул курок. Паника и леденящий ужас. Выстрел не прогремел. Кабан опять пустил в ход клыки. Ючи увернулся и тряхнул пистолетом, не понимая, почему он не стреляет. Вторая попытка тоже не увенчалась успехом. Все складывалось против.
Горячее дыхание кабана и острая боль в груди вынуждали отталкивать зверя и защищаться голыми руками. Схватив кабана за подбородок, Ючи с размаху ударил его пистолетом в нос. Улучив момент, Ючи в третий раз нажал на курок. На этот раз раздался долгожданный выстрел. Пуля пробила шею, но кабан еще свирепее кидался на Ючи, будто норовил разорвать на куски и выпотрошить как куропатку.
— В башку ему целься, — Нобу на всех парах спешил спасать друга.
Прогремел еще один выстрел. В упор. Но кабан как бессмертный продолжал бодаться и визжать. Ючи закрывал рукой рану. Кровь сквозь пальцы прорывалась фонтаном. Липкая, горячая. Слабость одолевала. Ючи приложил пистолет к животу кабана и выстрелил. На камнях образовывалась лужа крови: человеческой и звериной вперемешку.
Теряя сознание, Ючи обращался к Нобу:
— Оставь девчонку. Не нужно было с ней связываться. Неправильно это.
Кабан наклонил голову, прислушиваясь к медленной речи, и лег рядом, исходя предсмертными хрипами.
Злата перекрестилась, когда поняла, что погони нет. Отдавшись течению, она легла на воду и краем уха слушала, что творится на отдаляющемся берегу. До второго берега оставалось рукой подать[18].
Нобу вскарабкался на крутой берег и принялся тормошить Ючи:
— Брат, ну же, очнись. Где твоя мобила? Я вызову врача.
Ючи несвязно что-то бормотал. Нобу приложил к ранам свою футболку. Взял брюки. Вытряс из карманов все, что в них было: жвачка, сигареты, зажигалки, телефон. Брюками тоже прикрыл грудь друга.
— Держись.
Он понимал, что не мешало бы оказать первую медицинскую помощь, но не знал, как остановить кровотечение на груди. Куда жгут наматывать? Не на шею же.
— Минсоу тоже надо позвонить. Он точно прибьет меня, как таракана. Вот западло.
Набрав экстренный номер скорой помощи, Нобу дожидался ответа. Ючи лежал без признаков жизни.
— Э, ты только не вздумай умереть.
Незамедлительно в трубке раздался приятный женский голос. Нобу, заикаясь, начал рассказывать, что произошло:
— Девушка, пришлите бригаду с мигалками. Тут человек умирает. Его кабан проткнул своими бивнями. Мы на берегу Партизанской реки. Недалеко от дороги. Тут рядом еще озеро Лебяжье. Ну, и вид с моста на гору. Скорее, пожалуйста, скорее.
Ответив на уточняющие вопросы, Нобу пожил трубку.
— Все будет хорошо, дружище. Они уже едут.
Номер телефона Минсоу Нобу знал на память. Он был слишком прост, и его мог запомнить даже первоклассник. Отправив вызов, Нобу был готов оправдываться, извиняться и обещать завтра же привезти жадеиты, но гудки шли без ответа.
— Уснул, что ли? Или вызовы от неизвестных абонентов не принимает? Ну, тем хуже для него. Я поеду с Ючи в больницу.
Тем временем Минсоу, действительно, засыпал. Его не потревожил звонок, потому что сел аккумулятор и телефон выключился. Глаза слипались, и Минсоу рулил в полузабытье. Однообразная серая лента и изредка мелькающие машины перемешивались в сознании с картинками из счастливого беззаботного детства, когда он отдыхал у бабушки в деревне и босиком бегал по лугам, гоняясь за непослушной козой Мартой. Полусон, и никто не мог толкнуть его и сказать: «Не спи».