Я рассказал об этом дяде Саше — летчику. Он хохотал так, что я даже разозлился.
— Ну, чудак, ну, смешняк… — хохотал дядя Саша. — Ты-то ведь не Повидло. С человеком ведь совсем другое дело. Тут куда сложнее.
Он вдруг стал мрачным-мрачным и сказал грустно:
— Эх, Сенька, Сенька, это отлично, что ты людей любишь и им веришь, но трудновато тебе будет в жизни, много раз ты себе нос расшибешь. Не хочу тебя разочаровывать, но… «Люди, будьте бдительны!» Знаешь, кто это сказал?
— Маршал Гречко? — сказал я.
Дядя Саша усмехнулся.
— Он это, конечно, тоже говорит. Но я-то имею в виду Фучика, Юлиуса Фучика. Знаешь такого?
— Н-не, — сказал я.
— Позор, — сердито сказал дядя Саша.
Он подошел к книжной полке и достал небольшую в красном переплете книжечку.
— На, — сказал он, — прочитай обязательно, хотя это и не совсем к нашему разговору относится. А все же… Но, в общем-то, это здорово, что ты в своем анализе всего два раза ошибся. Мне бы так!
Я тогда эту книжку так и не прочитал. Не знаю уж почему — наверно, занят был. А еще, если честно говорить, и потому, что дядя Саша надолго улетал куда-то и некому было у меня спросить, прочитал я эту книжку или нет. Но сейчас постараюсь все-таки прочесть: может, и верно из нее кое-что узнаю. А все эти списки и анализы, конечно, ерунда, но все-таки понять, почему к тебе один человек относится так, а другой совсем по-другому, — это надо.
Маше Басовой я яблоко отдам — это не фокус, а вот как я в этой школе учителям буду яблоки дарить?! Там, в старой школе, я всех знал и меня все знали. И все знали, что осенью я обязательно принесу антоновку от тети Поли, и никто не мог мне сказать, что я подлиза и этими чертовыми яблоками зарабатываю себе отметочки. У меня отметки — железные: больше половины троек, а остальные — четверки. Двойки тоже бывают, но я их довольно быстро исправляю. «Особой усидчивости у него нет, — говорила Зоя Ромуальдовна, — но у него есть самолюбие и… — как это — настырность. Двойку я ему ставлю условно. Он ее исправит». Я и исправлял. А как будет здесь — не знаю. Может, не так поймут меня с этими яблоками. Может, подумают, что я… Нет, уж лучше я пока подожду — проживут учителя и без моей антоновки.
Но вообще-то мне кажется, что и в этой школе будет неплохо. Ребята в нашем классе, по-моему, ничего, веселые. Правда, мне не очень понравилось, как они принялись прорабатывать Веньку Жука за дисциплину и за Машкин синяк — ведь он в этом синяке не очень виноват, я-то знаю. И еще мне не понравилось, что очень уж командует Герка Александров, и все его вроде слушаются. Парень-то он неплохой — я его еще по детскому саду знаю, он тогда тоже жил в нашем районе — только иногда начинает здорово важничать, как будто он умнее всех, смелее всех, сильнее всех и справедливее всех. Нет, он вовсе не хвастается, но так у него само получается: посмотришь на него — и сразу видишь, что тебе самому очень многого не хватает. А это иногда обидно бывает. Не то что завидно, а обидно — вроде ты чем-то ниже его получаешься. Но вот чему я действительно завидую — это не тому, что он на пятерочки учится и по-английски разговаривает, а тому, что он и правда много чего знает; о чем ни заговорят ребята, он все знает. А когда его спрашивают, откуда он все это знает, он так небрежно говорит, что надо побольше читать и быть в курсе всех достижений современной науки и техники и политических событий. Говорит он, и верно, как пишет. Я-то в этом деле слабоват, честно скажу. Сам не понимаю, почему так получается, что мне все время книги про шпионов да про войну подвертываются. Конечно, и про это надо читать, но ведь и не только про это. Или еще «Монте-Кристо», «Три мушкетера», «Остров сокровищ». Конечно, книги хорошие, но ведь есть и еще много хороших, да вот мне они почему-то не подвертываются никак, а если и подвертываются, то почему-то не читаются. Соседка Ангелина Павловна — у нее много книг — говорит, что надо с самого детства воспитывать в себе привычку к чтению умных и полезных книг, тогда и сам будешь умным и полезным. Я с этим согласен, только удивляюсь немного, как это она столько книг прочитала, а очень-то умной не стала. Да и насчет того, полезная она или нет, тоже не знаю. В квартире она не то что полезная, а просто вредная бывает: всех воспитывает, учит и жучит, то не так, это не так, а сама туалет на двадцать минут занимает, а ванную — часа на три. Это дома. А на работе она, по-моему, и не бывает: когда ни придешь — она все дома торчит, то в ванной, то на кухне — у нее куча всяких болезней, и ей нужно особое питание. Вот она день и ночь и готовит себе это питание, а когда приготовит, то питается. А работает она, как сама говорит, каким-то ре-фе-рен-том по искусству. Хорошая, видно, работенка у этих референтов. Не пыльная. Но других, которые по-настоящему работают, она не очень-то уважает.