Чуи с тоской посмотрел через дорогу и вверх по склону, туда, где ждал автобус.
— Я сделаю это, — сказал он, — но клянусь, что никогда больше не упущу из виду Живую и Мертвую воду. Вся эта история была слишком травматичной для меня.
«А то я не знаю», — подумала Бека.
— Ничего не имею против, — сказала она. — Но куда, черт возьми, мы положим эти радиоактивные отходы, чтобы они никому не причинила вреда?
Чуи задумчиво грыз свой хвост.
— Насколько я могу судить, ни одна канистра не протекает очень сильно. Это был только кумулятивный эффект с течением времени, который вызвал такие серьезные проблемы для подводной впадины. Нужно найти укромное место, желательно прямо на берегу океана, чтобы я мог все время оставаться в форме дракона.
Бека задумалась.
— Ну, мы могли бы воспользоваться маленькой бухточкой, где Маркус и я сражались с Кешем. Если он думал, что это достаточно изолированное место, чтобы рискнуть встретиться там со своими последователями, то вероятно, это было бы безопасным местом, чтобы оставить канистры на несколько часов, пока их не заберет команда очистки. — Она будет очень рада, когда контейнеры снова окажутся в руках тех, кто знают, как с ними обращаться. То есть без использования магии.
Она дала Чуи указания, чтобы он знал, как туда добраться, и напомнила ему, чтобы он старался не высовываться, когда будет совершать свои многочисленные вылазки туда и обратно между впадиной и бухтой. Было бы нехорошо, если бы вдруг целая куча людей сообщила, что видела летающего морского дракона.
Ее спутник хлопал длинными ресницами, широко раскрыв карие глаза.
— Я всегда осторожен, — возмутился он. — Кроме того, если кто-то увидит меня, я всегда могу просто съесть его.
Бека была почти уверена, что он шутит.
* * *
Уже почти рассвело, когда дверь автобуса открылась и в него впорхнула усталая собака. Даже для сверхъестественного существа это была долгая ночь. Бека, сидевшая в тускло освещенной кухне с давно остывшей чашкой чая, встала и крепко обняла его за лохматые черные плечи. Его драконья шкура должна была отражать любое остаточное излучение, но она бы обняла его, даже если бы он светился в темноте.
— Спасибо, Чуи, — сказала она. — Не знаю, что бы я без тебя делала.
— Ты бы что-нибудь придумала, — сказал он, широко зевая, чтобы показать все свои острые белые зубы. — Почему ты все еще не спишь?
Он сел у ее ног, такой большой, что его глаза были почти на одном уровне с ее глазами, даже в таком положении.
— Ты беспокоишься об очистке впадины? Теперь это должно быть проще простого.
Бека рассмеялась.
— Не знаю, как насчет проще простого, но я провела большую часть ночи, просматривая некоторые из моих основных заклинаний и выясняя, как их адаптировать для этого, и готовя что-то особенное, чтобы использовать для сдерживания радиации. На самом деле, я чувствую себя довольно уверенно.
Чуи поднял мохнатую бровь.
— Что ж, это хорошая перемена. И как раз вовремя. Так в чем же дело? — Он наклонил голову и посмотрел на нее в рассеянном свете единственной лампы, которую она оставила включенной. — У тебя грустный вид. Тебе грустно?
Она сжала пальцы, чувствуя себя глупо, и уставилась в пол, вместо того чтобы встретиться с ним взглядом.
— Ты подумаешь, что я сошла с ума, — пробормотала она.
— Так что случилось? — спросил пес, бодая ее головой в колено, пока она не встретилась с ним взглядом. — Выкладывай, сестренка.
— Ты слишком много смотришь телевизор, — сказала она. — Послушай, что ты несешь.
— Хм, послушай, ты не говоришь. Ты собираешься сказать мне, что случилось или нет?
— Речь идет о том, чтобы быть Бабой Ягой, — сказала она.
Чуи с глухим стуком упал на пол, спрятав голову под лапами.
— Если ты собираешься начать с того, что не знаешь, достаточно ли ты хороша, или думаешь, что, может быть, ты больше не хочешь быть Бабой, клянусь Белобогом, я отгрызу себе уши, чтобы не слушать.
— Приятно знать, что я всегда могу рассчитывать на твое сочувствие, большой парень, — сказала Бека с ироническим смешком. — И на самом деле, нет, это не так. Вроде как наоборот.
— А? — Он снова взял себя в руки, очевидно, на данный момент ему надоело быть королевой драмы драконов. — Румянец меня сбил с толку.
Бека не винила его. Она и сама была чертовски смущена. Это было частью проблемы.
— Если я что и осознала за последние несколько недель, так это то, как сильно хочу быть Бабой Ягой, — сказала она. — Подойдя так близко к тому, чтобы потерять это звание, я действительно поняла, что именно этим хочу заниматься. Как бы мне ни хотелось иметь собственного ребенка, я поняла, что смогу помочь гораздо многим детям, если буду Бабой. И я даже думаю, что буду хороша в этом, просто мне нужно почаще избегать неприятностей и немного больше практики.