Они бросились прочь от ущелья, обогнули скалу и остановились.
Впереди, над грядой снежных гор, ворочалась туча дыма и пепла. В самом центре тучи с трудом различались крутые склоны Гаустафа. Всплески пламени то и дело взметались и угасали над неясной вершиной вулкана.
Горы глухо гудели, стонали, и от сотрясающейся почвы телам передавалась противная мелкая дрожь.
— Гаустаф ожил! — снова закричал Илья, и снова никто не разобрал его слов.
В ту же минуту мальчики заметили летательный аппарат. Он промелькнул над головами, оставив в воздухе ровную черту дыма, и исчез в полукилометре от них за хаотическим нагромождением горных пород.
Богатыри забыли об усталости. Они бежали, спотыкаясь, они падали, сбивая в кровь коленки, и снова бежали, бежали…
И вдруг совсем рядом они увидели человека с рыжими бакенбардами. В необычном костюме, похожем на одежду водолаза, он возвышался на камне, размахивая серебряной трубкой, и что-то яростно кричал Забаве, Волшебнику и Флер.
А Забава, Волшебник и Флер стояли перед этим человеком беспомощные, со скованными руками.
Летательный аппарат догорал рядом с ними.
Человек с рыжими бакенбардами вскинул серебряную трубку и прицелился в пленников. Но он не успел сделать выстрела, потому что Илья Муромец что было силы рванул его за ногу.
Скорпиномо грузно свалился с камня лицом вниз. Его продолговатый головной убор ударился о камни и сорвался, обнажив лысоватую голову.
Остальное произошло почти мгновенно.
Добрыня одним рывком выхватил из его рук серебряную трубку, и три богатыря сели верхом на поверженного синота.
А потом, прежде чем все успели опомниться, где-то внутри горного хребта раздался короткий гром. И сразу стало удивительно тихо. Было лишь слышно, как в тишине стонет Скорпиномо и вдали, постепенно утихая, шумит поток лавы.
Огонь на вершине Гаустафа погас, но пепел и дым все ещё вились в небе, и все ещё воздух был наполнен удушливым запахом серы.
— Браво сейсмологам! — услышали мальчики взволнованный голос Флер. — Они остановили извержение! И браво вам, отважные мальчики! Вы спасли нам жизнь!
Забава молчала. Но девочка подарила приятелям такую улыбку, что их лица в синяках и ссадинах невольно заулыбались в ответ. Они все ещё сидели верхом на синоте, не решаясь отпустить его.
— Ой вы, гой еси, добры молодцы! — восторженно заговорил Волшебник. — А не я ли утверждал, что не перевелись богатыри на нашей Земле!
Этот хищник по имени Скорпиномо сначала сделал нас своими заложника-ми, а потом решил отомстить за гибель синотских ракет и расстрелять!
— Отпустите этого хищника, мальчики, — сказала Флер, — он больше не страшен. К нам идёт помощь!
Они подняли головы. Трепеща крыльями, на камни опустился летательный аппарат.
Сначала из кабины вышел Клад. Но тот, кого они увидели вслед за ним, поверг их в такое изумление, что все онемели.
Тяжело ступая по лестнице летательного аппарата, из кабины спустился робот Горено.
— Ты?! — хрипло закричал Скорпиномо. — Ты жив, мой славный Горено?
— Да, я жив, — скрипуче ответил робот.
— Но почему же ты не отвечал на мои позывные? Каким образом тебе уда-лось спастись?
— Когда началось планетотрясение, я ещё был в воздухе, и это спасло меня.
— Так что же ты медлишь, Горено? — завопил Скорпиномо. — Убей этих людей! Скорей убей! Ты ведь можешь излучать смертоносную энергию! Ты один можешь убить тысячу человек! Нет, десять тысяч! Сто тысяч!.. А потом я свяжусь с Техническим центром N 1, и мы вызовем сюда новую ракету!
— Технический центр N 1 уже связался со мной, — медленно проговорил робот, поднимая руку в перчатке к головному убору. — Я получил приказ Технического центра. Мне приказано арестовать Скорпиномо.
— Ты рехнулся, Горено! Электронные извилины твоих мозговых полушарий, наверно, получили повреждение во время планетотрясения, и ты неправильно понял приказ.
— Нет, я понял приказ совершенно правильно.
— Ты должен беспрекословно подчиняться мне, проклятый робот!
— Да, я должен был беспрекословно подчиняться великому Скорпиномо до тех пор, пока меня обязывал это делать Технический центр.
— Так подчиняйся же!
— Не могу. Я механизм, и механические указания моего центра для меня важнее, чем даже слова великого Скорпиномо. Я только механизм, и вам это известно так же, как и мне.
— Идиот! В Техническом центе N 1 мои друзья!
— В Техническом центре N 1 нет больше ваших друзей, Скорпиномо.
— Как нет? Куда они делись?
— Слушайте радиограмму, принятую мною, — бесстрастно говорил робот. — Слушайте, вот эта радиограмма дословно: «Всем, всем, всем! Враждующие между собой правители Сино Тау начали новую страшную войну. Но народ Сино Тау больше не хочет погибать. Он взял власть в свои руки.
Все технические центры Сино Тау находятся в руках народа. На нашей планете объявлена Эра великой дружбы. Технический центр № 1 приказывает всем роботам, находящимся за пределами планеты, арестовать командиров кораблей и доставить их на Сино Тау. Технический центр № 1 приказывает также роботам связаться с народом Эфери Тау и объявить, что народ Сино Тау предлагает ему вечный мир и вечную дружбу».
Горено сделал быстрое движение, и на руках Скорпиномо щёлкнули наручники.
— Космический корабль очень скоро придёт за вами, Скорпиномо, — сказал робот. — Народ Сино Тау будет судить вас.
Затем Горено освободил от наручников Флер, Забаву и Волшебника. Все вошли в кабину летательного аппарата и поднялись высоко-высоко над гора-ми, над редеющей тучей дыма и пепла.
Они летели над снежными вершинами, над розовыми лесами и розовыми равнинами и наконец увидели огромный светлый город. Его прозрачные крыши ярко сверкали в лучах Ладо.
Летательный аппарат опустился неподалёку от города, в долине, где росли очень красивые и очень ароматные цветы. Эти цветы были самых разнообразных расцветок, потому что их семена разведчики доставили со своей планеты.
И в тот же день, прежде чем Ладо скрылось за горизонтом, на Утреннюю Звезду прилетел первый корабль с маленькими переселенцами умирающей планеты Эфери Тау.
Корабль был очень большой. Он сел среди цветущей долины, и по бесчисленным лестницам начали спускаться тысячи весёлых, смеющихся детей.
Все мальчики и девочки были одеты в белые, красные, зелёные, жёлтые и синие комбинезоны и издалека очень походили на живые цветы.
Космический корабль эферийцев привёл на Эо Тау молодой учёный — сын Флер и внук Клада. Они стояли втроём, держась за руки, и со счастливыми улыбками смотрели, как радуются дети тёплым лучам золотистого Ладо. Ведь они выросли внутри планеты, и многие из них видели солнце в первый раз.
— Так победила жизнь! — тихо сказала Флер.
— А иначе и не могло быть, дорогая. Флер, — проговорил растроганный Волшебник, теребя свою шёлковую бороду — Ведь жизнь — вечный закон Вселенной! Уж нам, волшебникам, это доподлинно известно!
Он посмотрел на Забаву и вдруг спросил:
— Сколько сейчас времени, внучка?
— А какое это имеет значение, дедушка? — усмехнулась Забава. — Ведь здесь совсем другое время. Я уже давно не смотрю на свои часы.
— Гм… Помнишь ли ты, в котором часу мы покинули Землю?
— В десять часов вечера. А сейчас… без четверти десять.
— Гм… Клянусь бородой, нам пора возвращаться домой!
Флер и Клад проводили землян в летательном аппарате до самой Долины горячих источников.
Золотистый шар спокойно стоял в розовой траве, так удивительно пахнущей мёдом.
Трое стражей в жёлтых костюмах приветственно подняли руки.
— Ну что ж, давайте прощаться, дорогие друзья! — сказал Волшебник эферийцам. — Пусть ваша жизнь будет счастливой на Утренней Звезде!
— Прощайте, дорогие земляки! — подняла руку Флер. — Да здравствует жизнь!
Земляне вошли в мыслеплан, и проход неслышно закрылся за ними.
— А сколько сейчас времени на твоих часах, Забавушка?