Ах, столько всего нужно было рассказать! Вот только поверит ли?
Глава десятая. Заключительная?
Наскоро подкрепившись странными круглыми сухариками, которые лежали в миске и по вкусу напоминали Любочкины хот-доги, Брысь отправился искать выход на улицу. Через подвальное окошко лезть не пришлось (да и стекла все были целы), потому что эрмики уходили куда-то вверх по лестнице.
Он тоже поднялся по каменным ступенькам и увидел караульного (тьфу, лезут старинные словечки!), сотрудника музейной охраны. Тот сидел на табурете возле распахнутой настежь двери и разгадывал кроссворд. Любочка тоже любила этим заниматься, когда не было покупателей, и если бы понимала кошачий язык, то не оставляла бы столько пустых клеточек!
Путешественник во времени с удовольствием вдохнул насыщенный автомобильными выхлопами воздух, порадовался, что снова лето, и помчался в Летний сад, нервируя домашних собак (те как раз выгуливали вдоль набережной своих хозяев).
В Летнем было пусто, лишь несколько рабочих в униформах «Водоканала» чистили ливневые стоки. Савельич нашелся на своем любимом месте – у пруда с утками. Издалека увидев перескакивающего через открытые люки Брыся, он принял строгий вид и, как только приятель оказался рядом, ехидно спросил:
– Все-таки струсил? Или подходящей трубы не нашел?
От неожиданности Брысь даже забыл приветственную речь:
– Ты что? Меня же несколько лет не было! Я такое пережил!
И, захлебываясь от волнения, путешественник во времени начал свой невероятный рассказ. По мере повествования, глаза Савельича из ярко-зеленых превращались в непроницаемо-черные, пока от зеленого не остался лишь узенький ободок. Но когда Брысь дошел до истории с пожаром, они снова вспыхнули:
– Как?! Ты уничтожил творение великого Растрелли?!
Брысь устыдился, не столько из-за того, что явился виновником печальных событий, сколько потому, что не знал, кто такой Растрелли. Мудрый Савельич правильно понял его растерянность и пояснил:
– Франческо Растрелли был величайшим архитектором! Именно по его чертежам возводился Зимний дворец!
У виновника пожара свалился камень с души, и он радостно воскликнул:
– Ну, тогда все в порядке! Дворец и восстанавливали по-старому. На этом особенно настаивал Царь Николай Первый! К тому же подвал и первый этаж почти не пострадали!
За подвиг по спасению жизни императорской семьи Савельич похвалил, а потом задумчиво произнес:
– Надо же, прямо иллюстрация к теории относительности Эйнштейна.
И, заметив непонимающий взгляд своего друга, уточнил:
– Физик такой был, считал, что в нашем мире все относительно: и пространство, и время.
Не удивительно, что бывший Личный Кот не знал про Эйнштейна! Ведь к чтению он пристрастился лишь в Библиотеке Цесаревича Александра, а знаменитый ученый в то время даже на свет не появился!
Вдоволь наболтавшись с приятелем, Брысь вспомнил о новых служебных обязанностях и побежал обратно.
Савельич что-то крикнул вслед, но звук почему-то потонул в шуме воды и долетел с опозданием:
– Осторожно! Люк!
Но Брыся уже подхватило потоком, завертело, закружило и понесло…
Глава для любознательных
(краткие исторические комментарии по главам)
Глава вторая
Елизавета Петровна (1709—1761) – российская императрица с 1741 по 1761гг, младшая дочь Петра Первого и Екатерины Первой, взошла на престол в результате дворцового переворота.
Во время посещения Казани увидела котов, «охранявших» Казанский Кремль от грызунов, и повелела доставить в строящийся Зимний дворец (третий по счету, всего дворец перестраивался пять раз) 70 «кладеных» (то есть стерилизованных) котов. В 1745 году их привезли из Казани, с тех пор коты населяют Зимний, постоянно пополняясь новыми.
Сейчас в Эрмитаже около семидесяти мышеловов. Их содержат за свой и спонсорский счет сотрудники, потому что соответствующей статьи в бюджете музея нет.