В царившем кругом мраке Октопус с трудом нашёл пожилого рака. Тот застрял клешнями в какой-то щели. Будь у старика свободная клешня, он наверняка мог бы спастись. А так старый рак был совершенно беспомощным. В довершение ко всему, рак очень ослаб от голода.
Юноша изловчился, обхватил щупальцами клешни. Немного раздвинул покорёженные доски корпуса. Ещё немного - и пожилой рак был на свободе. Не теряя драгоценного времени, оба поспешили выбраться из опасного места. Отдышавшись, старик благодарно посмотрел на Октопуса.
- Спасибо тебе, мой юный друг. Я, было, совсем потерял надежду. Редко кто проплывал мимо этого места. Ты-то что тут делаешь?
- Я оказался здесь случайно, дедушка. А вообще я путешествую. Тянет меня неизведанное, не могу на одном месте усидеть.
- Вот как? Что ж – это тоже хорошее дело - мир повидать. Я вот собирался, собирался, но так и не собрался. Не могу покинуть родные места, сердцем к ним прирос. А тебе желаю удачи. Как зовут тебя?
- Октопус, дедушка.
- А меня Домоседом зовут. Вот тебе, Октопус, мой ус. Если когда понадобится моя помощь - порви его пополам. Или я приплыву, или внук мой появится. Только смотри, не показывай ус никому. Много на свете зависти, а нечистых на клешни ещё больше. Удачи тебе, Октопус.
Поблагодарил старика Октопус, взял заветный ус и поплыл дальше.
Долго плыл Октопус по открытому морю. Обуревавший его восторг и ощущение свободы несколько поутихли под гнётом одолевавшего его голода. После того, как в начале пути ему удалось подкрепиться мелкой рыбёшкой, ему было нелегко добыть себе пропитание. Ведь найти пищу в море и при этом не стать чьей-то добычей, как убедился сам Октопус, оказалось не так-то просто. Тем более, когда нет достаточного опыта самостоятельной жизни в открытом море и общения с подводными жителями.
Много дней и ночей провёл Октопус в поисках пищи, но так и не смог утолить свой голод ничем, кроме случайных мелких личинок, то и дело попадавшихся на его пути.
Иногда он видел проплывавшие мимо стайки мелких рыбёшек, и даже пытался схватить ту или иную красавицу из стайки своими щупальцами. Но всякий раз, как бедный изголодавшийся Октопус протягивал щупальца к своей предполагаемой добыче, она резво ускользала прямо из-под его щупалец и тут же оказывалась в недосягаемости, едва он успевал опомниться.
Поняв, что в морских глубинах мало шансов найти себе пищу, Октопус решил попытать счастье на мелководье.
Подплыв ближе к берегу, Октопус увидел очень красивую рыбку, которая, грациозно вильнув хвостом, огибая водоросли, направилась прямо в его сторону.
Жалко стало Октопусу такую редкую красавицу, но голод его был слишком сильным. Переборов свою жалость, он всё же решил поймать и съесть бедную рыбку.
Но когда он уже протянул щупальца, чтобы захватить свою добычу, то зацепился за неожиданно возникшую преграду. Прекрасная рыбёшка беспомощно билась в сетях, мгновение назад закинутых рыбаком, подплывшем сюда на своей старой рыбацкой лодке.
Октопус печально смотрел на несчастную пленницу рыбацких сетей. Острая жалость к диковинной рыбке пронзила всё его существо. Ужасное зрелище прекрасной невольницы настолько потрясло юного осьминога, что он мгновенно позабыл о своём голоде, терзавшем его много дней. Октопус решил, во что бы то ни стало, спасти диковинную рыбку, помочь ей выбраться на волю из злополучных рыбацких сетей.
Он быстро протянул одно из своих восьми щупалец, просунул его в отверстие, и сказал красавице:
- Милая рыбка, хватайся скорее за моё щупальце, и я тебя вытащу. Увидев, что рыбка не решается принять его помощь, Октопус поспешно добавил:
- Не бойся, красавица. Я не причиню тебе вреда. Я лишь хочу помочь тебе выбраться из сетей. Доверься мне.
Поняв, что юный осьминог и в самом деле хочет спасти её, и почувствовав, что рыбак уже тянет вверх сеть со своей добычей, красавица-рыбка решилась. Она обхватила своими плавниками щупальце юного осьминога, и Октопус без промедления протащил её сквозь отверстие сети.
- Благодарю тебя, добрый юноша! - сказала красавица-рыбка. Ты спас мне жизнь. Теперь я у тебя в долгу и когда-нибудь отплачу тебе добром.
С этими словами она выдернула у себя одну блестящую чешуйку, протянула её Октопусу и сказала:
- Возьми эту чешуйку и, если я тебе понадоблюсь, подыши на неё. Я тотчас приплыву и помогу тебе.
Октопус заворожёно смотрел на чешуйку, но брать её не решался.
- Возьми её! – снова промолвила красавица-рыбка. – Ты думаешь, что я слишком маленькая и слабенькая, чтобы помочь такому сильному и здоровому осьминогу, как ты. Но это не так. Знай же, что я не простая рыбка. Во мне заложена волшебная сила. Но это волшебство проявляется лишь в том случае, если очень сильно этого захотеть.
Октопус взял чешуйку, поблагодарил рыбку и поплыл своей дорогой.
На этот раз он подплыл прямо к морскому берегу и увидел, что чуть поодаль от береговой линии стоит красивая большая птица. Глядя на неё, юный осьминог был настолько зачарован её красотою и величавостью, что решил посмотреть на неё поближе.
Подплыв совсем близко к восхитительной птице, Октопус заметил, что несчастная изо всех сил старается выбраться из страшной западни. Одна лапка птицы застряла в щели между прибитыми к берегу досками. Птица, отчаянно крича, пыталась оттолкнуться другой лапкой, шумно взмахивая большими сильными крыльями. Но все её усилия вызволить лапку из злополучной щели были напрасными.
- Не терзай себя понапрасну, - сказал Октопус прекрасной птице. – Я помогу тебе освободить твою лапку.
С этими словами Октопус подобрался снизу к прибитым к берегу доскам, просунул в злосчастную щель своё щупальце и подтолкнул вверх лапку несчастной птицы.
Высвободившись из западни, птица печально вздохнула: из истерзанной лапки сочились обильные струйки крови.
- Не горюй, - сказал Октопус несчастной птице. – Сейчас я тебя подлечу.
С этими словами он заплыл чуть глубже в море и вскоре вернулся, держа в своих щупальцах свежие зелёные водоросли.
Октопус аккуратно приложил водоросли к израненной лапке прекрасной птицы, и ранка вскоре затянулась, кровь перестала сочиться, и лапка птицы обрела здоровый вид.
- Скажи мне, о, добрый осьминог, чем могу я отблагодарить тебя? – спросила чудесная птица.
- Мне не нужна твоя благодарность, - ответил Октопус. - Я сделал это по доброй воле.
Птица вырвала клювом большое перо из своего хвоста и положила его перед Октопусом.
- Возьми это перо, - сказала птица, - и, когда я тебе понадоблюсь – только дыхни на него: я тотчас примчусь и вызволю тебя из любой беды.
Увидев, что Октопус не решается брать перо, прекрасная птица продолжала:
- Возьми же перо, и ты не пожалеешь! Я ведь не простая птица, как ты, наверное, полагаешь. Я – волшебный Альбатрос. Но волшебство моё проявляется лишь в том случае, если сильно захотеть того.
Октопус взял перо, поблагодарил волшебного Альбатроса и поплыл своей дорогой.
Он хотел, было, остаться на берегу, чтобы воплотить в жизнь свою давнюю мечту: увидеть наконец живого человека. Но одолевший его страшный голод погнал его обратно в море в поисках пропитания.
На прощание Октопус кинул печальный взгляд на берег, ещё с детских лет неодолимо манивший его в свои владения.
- Ничего, - сказал он сам себе. - Вот подкреплюсь чем-нибудь в море и обязательно вернусь на берег. Очень уж хочется мне узнать, каков же всё-таки Он - этот таинственный и загадочный Человек.