- Даже не знаю, как тебе на это ответить. Смотря для кого. Для меня радость - в познании, в любопытстве, в фантазии. Для кого-то - в любви, для других - в созидании, у каждого - свой путь, и путей этих множество. И порой сложно понять, что принесет наибольшую радость именно тебе.
- И как узнать, в чем именно моя радость?
- Сложный вопрос. Наверное, нужно пробовать. Пробовать разное. Что-нибудь из того, что попробуешь, обязательно зацепит настолько, что вопрос отпадет сам по себе.
- Хорошо, допустим. Вот вы…
Агний перебил принцессу:
- Мы с тобой уже довольно много общаемся, и у меня есть к тебе небольшая просьба. Обращайся ко мне «на ты». Все такие мы не чужие люди, а здесь в этих стенах мне и так не просто. И если ты будешь говорить мне «ты», я уже буду чувствовать себя уютнее. Договорились?
Принцесса кивнула:
- Хорошо. Ты… - это было непросто, но принцесса все-таки справилась, - Ты сказал, что надо пробовать. И я согласна пробовать. И я подумала: а что, если мне начать пробовать с магии?
-Хм... – Агний задумался, - Почему бы и нет. Но ты должна понять, что магия – это весьма непростое занятие, и чтобы что-то действительно стало получаться, надо очень много трудиться, а главное, надо действительно желать овладеть магией, и тогда обучение будет доставлять радость, и успех не заставит себя ждать.
- А как научился магии... - принцесса опять замялась, - ты?
- Я? – Агний опять задумался, - Знаешь, наверное, я могу просто продолжить вчерашнюю историю, если ты хочешь?
- Правда? Это было бы здорово!
- Хорошо. Только уговор прежний: слушать и не перебивать. И кстати, там будет кое-что и о радости.
- Замечательно! Я буду самим терпением.
Колдун улыбнулся, сел поудобнее и стал рассказывать:
- Старец, приютивший меня, Седопыл, был родным братом Серодума. Он так же следовал по пути радости. Но в отличие от своего брата он выбрал не радость дел, а радость познания. Он изучал магию и учил других. Но в первые месяцы моего пребывания в башне обучения, как такового, не было. Я просто жил, выполнял некоторые просьбы Седопыла и размышлял. Связь с внешним миром была для меня потеряна, я не покидал пределов своей новой жизни, но не потому, что мне это запрещалось, нет. Я был волен уйти в любое время, но я сам этого не желал. Слишком многое мне нужно было понять. На тот момент я уже осознал, что именно меня тяготило, что я хотел бы изменить в себе, но, к сожалению, я совершенно не понимал, как я хочу измениться. Я не знал, куда направить свою энергию, я был запутан, и в этом была главная проблема. Магия притягивала меня, я с детства был любопытным, но в то же время в душе сидел страх. Страх, что с новой силой я могу не найти свой путь и тогда опять предамся бесконечным метаниям, которые на тот момент не привели ни к чему хорошему.
Мои представления о магии, как оказалось, были весьма ошибочными. Не было ни волшебных слов, ни колдовских посохов, при помощи которых можно было бы творить заклинания. Как говорил Седопыл: "Магия – это твое чувство жизни, чувство природы вещей. Ее нельзя просто взять и узнать, ее можно ощутить, нащупать в самом себе. Она есть во всем, но только тогда, когда ты ее чувствуешь. И чтобы прикоснуться к ней, нужно отпустить свой разум и позволить ему лететь, порхать среди фантазий и смыслов. И нащупав свое, усердно тренироваться, день ото дня ото дня оттачивая ощущения." Он вообще любил красивые слова.
Поначалу у меня ничего не получалось. И чтобы подхлестнуть свое воображение, я пользовался чужим. В башне было множество книг, и в каждой из них жили воспоминания магов, их переживания, трепет, который они испытывали, когда они открывали для себя что-то новое. Все это очень помогало. Мне казалось, что я наконец-то снова обрел веру в себя. Я чувствовал какое-то родство, когда читал труды ушедших волшебников. И порой дух захватывало настолько, что мне казалось, вот оно, это чувство, магия, она - на кончиках моих пальцев. Руки зудели, но ничего не происходило. С каждой новой книгой это чувство усиливалось, но результат всегда был один и тот же. Я уже начал отчаиваться, стал думать, что магия – это не мое, пока не наткнулся на книгу Рыжего Дракона. Я так увлекся, что не мог оставить чтение, пока не дочитал ее до конца. Это было невероятно. И безумно грустно. История Рыжего Дракона весьма печальна. А я был так увлечен, что даже не заметил, как замерз. Ночи в то время уже были холодными. Я встал, чтобы зажечь камин, подошел к нему, потянулся за огнивом, в этот момент взгляд мой упал на дрова, и они… вспыхнули сами собой. То, что я почувствовал тогда, невозможно передать словами. Это был такой восторг, что от неожиданности ноги мои подкосились, и я плюхнулся на пол, но тут же вскочил. Мне надо было срочно убедиться, что камин зажег действительно я. Я огляделся, и взгляд остановился на свечах. Я подскочил к ним, протянул пальцы, чтобы потушить огонь, но не успел дотянуться, как свечи погасли сами по себе. Воодушевленный, я попытался силой мысли потушить камин, и к моему удивлению, это удалось мне так же легко, как и потушить свечи. Со стороны это, наверное, выглядело очень глупо, но еще в течение нескольких часов я зажигал и тушил свечи и камин в комнате. То по очереди, то одновременно, пытаясь сделать пламя сильнее и слабее, я пытался оценить границы своих возможностей и боялся остановиться. Боялся, что это ощущение, которое я уловил, может ускользнуть, и я больше никогда не найду его. И надо заметить, что все эти упражнения очень изматывали. Спустя некоторое время я был уже без сил и пошел спать.