Несколько лет спустя Сэмюэл Пил использует латекс, смешанный со скипидаром, для пропитки одежды и обуви, чтобы сделать их непромокаемыми. В 1823 году Чарлз Макинтош придумывает водонепроницаемую ткань из смеси каучука с нафтой. Он запускает в производство серию плащей, которые станут называть его именем (но с маленькой буквы — макинтош). И раз мы ведем речь о ботанике, напомним заодно, что эта история никак не связана с одноименным сортом яблок…
В то время из каучука производили также бретельки и подвязки. В Париже и даже в Руане существовала целая индустрия: оттуда экспортировали почти 500 тысяч пар бретелек… Показательно то, что даже у императора Наполеона III была парочка этих премилых бретелек!
Спустя несколько лет еще один деятель решил улучшить свой повседневный быт. То был некий… Чарлз Гудьир (1800–1860). Этому американскому торговцу скобяными изделиями пришлось искать способ выпутаться из долгов. В раздумьях, как прокормить семью (жену и шестерых, а впоследствии — двенадцать, детей), он обратил внимание на каучук. Но на тот момент волшебный материал уже вышел из моды, да и по правде говоря, он не был доведен до совершенства. Представьте только, что ваш плащ становится липким в жару и хрупким в холод… Гудьир вкалывал как каторжник в Кайенне в окружении жутких запахов… Сами понимаете: химия… И соседи вынудили его переехать. Каучук — это здорово, но только когда тот содержится в растущем в джунглях дереве, а не в соседском гараже вперемешку с разными зловонными субстанциями! Чарлз устремляется в Нью-Йорк и пытается снова встать на ноги и находит спонсоров. Поверив в Гудьира, они нанимают его изготавливать почтовые сумки из каучука. Но техника производства еще несовершенна, и сумки тают на солнце, как снег. В конце концов удача улыбнулась ему. Благодаря интуиции (или, если угодно, по воле случая) экстракт каучука, пропитанный серой, попал на сковородку. Так Гудьир изобрел вулканизацию — процесс, позволяющий придавать каучуку эластичность. Но в отличие от «счастливчика» Роберта Форчуна, Гудьира поджидают беда за бедой. Он ничего не заработал на своем изобретении, так как Томас Хэнкок, другой изобретатель, опередил его и первым получил патент. Несчастный Гудьир, погрязший в долгах, попадает в тюрьму и теряет шестерых детей (они умерли во младенчестве). Сократим рассказ о Чарлзе Гудьире, так как перед нами не стоит задачи выдавить из читателя слезу. Пускай плачет гевея. Отметим, что открытие вулканизации сделало возможным массовое производство презервативов (которые вовсе не являются современным изобретением: еще древние египтяне предохранялись с помощью бычьей кишки или свиного мочевого пузыря…).
Возвращаясь к истории с каучуковым деревом, вспомним о естествоиспытателе Генри Уикхеме (1846–1928). В 1876 году он привозит из Бразилии семена дерева в лондонский ботанический сад Кью, чтобы высадить их затем в азиатских колониях Англии. Так он нарушает бразильскую монополию. Кто-то назовет это ботаническим похищением. Да, Уикхем стал настоящей легендой… Но не будем преувеличивать! Уикхем совершенно законно передал эти семена. Возможно даже, он сам выдумал эту байку… Ладно, давайте уже осилим этот эпизод, который заслуживал бы целой главы, но коль скоро эта книга — не десятитомная монография о гевее, я ограничусь изложением сути.
В Лондоне ботаники Джозеф Долтон Гукер и Ричард Спрус ведут поиски растения, которое могло бы заменить кофейные плантации на Дальнем Востоке, подчистую истребленные грибком с соответствующим названием Hemileia vastatrix («ржавчина-опустошительница»), или ройя. Выбор пал на гевею. В 1876 году команда ботаников и искателей приключений, среди которых были Роберт Кросс, Чарлз Фэррис и Генри Уикхем, отправляется в Бразилию. Воинственный Уикхем, прежде промышлявший добычей птичьих перьев в Никарагуа, а затем отправившийся забавы ради вверх по реке Ориноко на поиски каучука, к великой радости, сумел собрать порядка 74 тысяч семян гевеи и отправить их в Англию на борту парохода Амазонас. Около 4 % всех семян дали всходы.